Когда жена говорит: "У меня голова раскалывается",
хороший муж обязан высказать беспокойство, заметив, что она и вправду
неважно выглядит.
- Бедняжечка ты моя! Ты даже побледнела, теперь я вижу. У тебя,
наверное, и сердчишко пошаливает. Глотни-ка аспиринчику, а я сейчас намочу
полотенце. И сразу позвоню в клуб, скажу, чтобы вечером тебя не ждали на
заседании комитета.
Как не подивиться бесчувственности мужа, который, наоборот, считает все
жалобы жены чистейшей выдумкой.
- Странно, - заявляет он. - _С виду_ ты в полном порядке. Может, просто
не проспалась как следует после вчерашней вечеринки. Ну, увидимся после
заседания комитета!
Это пример бесчеловечной жестокости, когда муж просто закрывает глаза
на то, что его жена почти что при смерти. Страшно, даже подумать, что
такие мужчины ходят по земле, это же просто (чтобы не искать других слов)
чудовища в человеческом облике, садисты, для которых чужие страдания
ничто, зато сами они становятся совершенно несносными, если схватят
пустячный насморк. Но хуже всего доселе описанного то, что позволяют себе
люди, отвечающие жалобой на жалобу. Супружеские отношения зиждутся на том,
что в данный момент болеть имеет право только один из двоих. За тем, кто
пожаловался первый, закрепляется приоритет, а другой обязан оставаться
здоровым, пока на воображаемом светофоре не загорится зеленый сигнал. Но
некоторые нарушители тем не менее едут на красный свет, и орудием
преступления служит, к примеру, такой диалог:
- Ах, Том, мне плохо, голова кружится, я боюсь, что вот-вот потеряю
сознание.
- И мне тоже плохо, ну точь-в-точь как тебе, Мэйбл. Может, глотнуть
бренди?
- Меня тошнит.
- И меня! Видно, все этот салат с креветками. Я сразу заметил, что вкус
не тот.
- У меня сердце еле бьется, с перебоями...
- Да у меня сплошные перебои! Все от несварения желудка.
- Прямо не знаю, как дотяну до вечера. Бог свидетель, борюсь из
последних сил, но эта боль в груди меня доконает.
- Как, и у тебя то же самое? А я все думаю, не тромбоз ли у меня.
- Больше не могу. Придется лечь.
- Я и сам ложусь. Только уж ты сначала вызови врача, ладно?
Но ситуация, в которой произошла эта беда, явно нереальна. Муж и жена
не могут заболеть одновременно. Поведение Тома возмутительно, потому что
Мэйбл первая объявила о своей болезни. Когда она начала говорить "мне
плохо, голова кружится..." и т.д., он должен был вступить, как по сигналу,
и сказать: "Пойди приляг на диван, а я принесу тебе чашку чаю". Но он,
пренебрегая своим святым долгом, разглагольствует о собственных
воображаемых недомоганиях. Да так он в конце концов доведет бедную девочку
до безумия! Требовать сочувствия у женщины, которая сама в нем нуждается,
- это просто нанесение душевных ран. Мужей бросали и за меньшие
жестокости. Конечно, описанная нами воображаемая ситуация крайне серьезна,
и мы вправе задать себе вопрос, не рушится ли этот брак. Приходится
признать, что перспективы печальные, потому что муж не желает дожидаться
своей очереди. Всему свое время, и ни один муж не смеет болеть, пока жена
не выздоровеет.
Еще один вид спасительного "бегства", заменяющий болезнь или помогающий
выздоровлению, - это вымысел. Вымыслы поставляются нам телевидением и
радио, в виде беллетристики, кинофильмов или пьес. Все это служит одной
цели: отключиться от реальной окружающей жизни и хотя бы на время уйти в
иной, воображаемый мир. Некоторые дети целые дни напролет видят сны наяву,
почти не нуждаясь в поддержке телеэкрана или печатной страницы.
Телепоклонникам XX века приходится все меньше и меньше пускать в ход
воображение, и если Шекспир предлагал зрителям самим, по-своему вообразить
поле битвы, то современный продюсер обязательно должен живописать кровавую
сечу всеми цветами техниколора. Правда, подобные зрелища прерываются время
от времени обсуждениями и комментариями на тему дня. Но в конечном итоге
действительность так сплетается с вымыслом, что продюсер запутывается еще
больше, чем зрители. Когда невозможно отличить жизненную драму от
разыгранной, вымысел обычно производит впечатление более реальное:
государственные мужи в телефильмах, как правило, гораздо представительнее
тех политических деятелей, за которых нас призывают голосовать. Эта
путаница в мыслях приводит нас к заключению, что кинозвезда или популярный
певец - именно те люди, которые должны дать ответы на животрепещущие
вопросы современности. Великого актера и режиссера сажают перед камерой и
просят высказаться о международной политике или о положении трудящихся.
Своего мнения у него нет. А зачем оно ему? Он посвятил всю свою жизнь
изображению других людей, выдуманных или реальных, и привык драматически
остро подавать их точку зрения. И не видать бы ему сценического успеха,
если бы он был нашпигован собственными взглядами. Но до телезрителей
чрезвычайно медленно доходит то, что административные и актерские
способности не только две разные вещи, но две вещи несовместные. Когда
граница между вымыслом и действительностью становится нечеткой, радио и
телеэкран дают нам слабую возможность отвлечения от реальности.
Повествование о выдуманном мире постоянно нарушается, и дело тут не только
в том, что вклинивается всякая реклама, а и в том, что сам продюсер
решительно не способен уяснить себе, что именно он намерен предложить
зрителю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196