— Здесь живет рыбак Вентэро? Вентэро замер от неожиданности.
— Селестино! — прошептал старик.— И ты отступаешь! Неужто так плохи наши дела?
— Я не отступаю, отец. Мой отряд напал на вражескую автоколонну и уничтожил ее. Один грузовик с оружием и боеприпасами мы захватили. Но прорваться к своим не удалось — на дорогах вражеские танки. Надо спрятать оружие. Мы останемся здесь, в тылу, и будем продолжать борьбу.
Старик затушил лампу и тихо, чтобы не разбудить жену, сказал:
— Вот что, Селестино, тут неподалеку Черный мыс. Ты его помнишь. Лесной тропой туда нетрудно добраться. Мыс вдали от людских глаз. Даже на лодках норовят его обойти. Ты был еще маленький, когда в бурю на подводных камнях разбилась моя лодка. Я долго плыл вдоль отвесной скалы, а потом волна швырнула меня в темную расщелину. За ней оказалась подводная пещера, в которой без труда уместится десяток лодок. Есть там и сухая каменная площадка, даже в бурю и часы прилива ее не заливает вода. В этой Ведьминой пещере я провел целый день, пока не утихло море. Потом, когда рассказывал рыбакам, они смеялись, не верили. Селестино, я думаю, эта пещера вам подойдет. Добраться туда нелегко, зато уж надежно.
— Времени у нас мало, отец. Вот-вот ворвутся фалангисты. Да и скоро светать начнет.
— Поезжайте берегом, машину остановите в бухточке между Святым Себастьяном и Черным мысом. Дорога туда вдоль моря, берег пологий. А я пойду на моторке.
Вентэро взял веревку, фонарь, канистру с бензином и быстро спустился на пристань. Он завел мотор, и лодка, мерно попыхивая, заскользила по глади залива. Отойдя от берега, старик прибавил обороты. С берега дул ветерок, море было спокойно, в такую погоду не страшны подводные скалы — их легко разглядеть.
На опушке леса среди сосен засветился уголек. Кто-то прикуривал. Подплыв к берегу, Вентэро тихо свистнул. Из темноты вынырнул человек, подошел к лодке.
— Ты, Селестино?
— Я, отец. Оружие выгрузили, спрятали в кустах.
— А как быть с машиной? По ней вас могут обнаружить.
— Ничего, машину тоже спрячем.
Селестино спустил ее с тормозов, включил зажигание, и грузовик покатился вниз по склону. На краю обрыва на миг повис над морем и, перевернувшись, ушел под воду.
Из леса к лодке спустились восемь человек, обвешанных винтовками, патронами.
— Еще у нас несколько ящиков взрывчатки, два пулемета да пара мешков с провизией. Все сразу не увезешь, придется возвращаться,— сказал Селестино.
— Пожалуй, ты прав,— согласился отец.— Пусть четверо из вас пойдут со мной, помогут выгрузить.
Мотор едва тянул отяжелевшую лодку. Хорошо, что не было ветра, иначе выйти в море с таким грузом было бы делом рискованным.
Старый рыбак, напрягая зрение, приглядывался к прибрежным утесам. Где-то здесь должна быть пещера, спасшая ему жизнь. Да, у подножия кручи под густой сеткой дикого винограда слабо чернела расщелина. Вен-тэро выключил мотор, веслом раздвинул нависавшие лозы, и лодка, качнувшись, скользнула в темную брешь. Пахнуло сыростью и прохладой.
Вентэро засветил фонарь. В тусклом свете блеснуло круглое озерцо, за ним виднелась уходившая в темноту площадка.
— Ну, Селестино, как тебе нравится? Тут сам черт вас не сыщет.
— Прекрасно! Вот уж не думал, что под этими скалами такая прекрасная гавань. А теперь за дело, рассвет уж близок!
Когда оружие переправили в пещеру, Селестино повез отца на берег.
— Селестино, лодка пусть останется у вас. Лодок у нас хватает. Если завтра дотемна продержится безветрие, я привезу вам одеяла и что-нибудь поесть. Паламосские рыбаки сумеют обеспечить своих друзей. Я подплыву к пещере и запою — это будет означать, что все в порядке. В добрый Час, сынок... Набери сухого хвороста, разведите костер. Пока темно, дыма не видно, погреетесь...
— Отец, только матери ничего не говори! Пусть уж лучше ничего не знает.
— Будь спокоен! Никому не расскажу. У слов длинные ноги. За день свет обойдут.
Весна 1939 года выдалась солнечной, теплой. Уже в феврале в Каталонии цвел миндаль. В горах таял снег. В белой пене клокотали по склонам ручьи.
Неподалеку от поселка женщины, стоя босиком на гладких камнях, стирали в ручье белье. Обычно звонкие их голоса перекрывали журчание воды, звучали песни, девушки тут же, на зеленых лужайках, пускались в пляс.
Хмурыми, нелюдимыми стали в последнее время женщины. Девушки сидели дома, вязали от нечего делать, с опаской смотрели через зарешеченные окна на каждого прохожего. И мужчины, как бывало, не собирались на площади побалагурить, почесать языки. Закроют дверь на засов, подсядут к очагу, уставятся на тлеющие угли и тянут трубку за трубкой. А если кто постучится, медленно встанут и, прежде чем отодвинуть засов, недоверчиво спросят:
— Ну кто там? Чего надо?
Военный гул на подступах к Пиренеям понемногу затихал. В жестоких боях фашисты оттеснили республиканцев к французской границе. Беженцы, не успевшие перебраться через горы, возвращались в свои разграбленные дома. Не всем из них довелось увидеть, как в родном саду расцветает миндаль. На обратном пути многих сразили пули фалангистских карателей.
Паламос стоял тихий, словно вымерший. Паруса на мачтах лодок плотно скатаны. Моторы даже пахнуть перестали бензином. Весла рыбаки унесли домой.
И лишь изредка одинокая лодка выходила ночью в море. Никто не допытывался, чья это лодка. Кто его знает, может, это морской патруль фалангистов?
Однажды утром в селении недосчитались сразу нескольких семей. Шепотом рассказывали друг другу, что ночью с берега доносились стоны и выстрелы.
Кое-кто из жителей отважился дойти до ближайшего городка Палафругеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224