Молодожен покосился на скамейку, где остался незнакомец с газетой и чемоданами. Тот успел их придвинуть поближе, а сам уткнулся в газету.
— Пойдем, Бебия! — сказал молодой человек своей подруге, обмакнувшей в воду уже начинавший терять свежесть букет.— Теперь-то хозяйка, думаю, вернулась.
И взяв ее под руку, помахивая пустым чайником, он тенистой аллей повел ее в глубину парка. Очутившись в укромном уголке, они многозначительно переглянулись и рассмеялись.
— Теперь ты наконец скажешь, что было в тех чемоданах? — тихо спросила она.— Неужели бомбы?
— Не стремись так много знать,— ответил он.— А то скоро состаришься.
— Ну ладно, сказала она. Раз секрет, не говори. Только почему они такие тяжелые?
— Не знаю,— ответил он и добавил: — Отличная погодка!
— Хоть и немного жарковато,— отозвалась она сердито.— Идем! С этим чайником ты похож на сумасшедшего...
Так закончилось мое «свадебное путешествие».
ЧИСТАЯ РАБОТА
Во время диктатуры Ульманиса я работал в одной солидной типографии. Находилась она в Старой Риге, неподалеку от церкви святого Петра. В войну это место было сильно разрушено. Теперь там стоят новые дома, а когда-то почти вплотную к церкви примыкало большое старинное здание, в котором с утра до вечера гудели типографские машины. Я, как и большинство молодых типографщиков, работал в так называемой третьей смене, то есть по ночам — с одиннадцати вечера до семи утра.
Директором был у нас фон Клодт, бывший балтийский барон. Он страдал близорукостью, из-за чего в типографии порой случались невероятные казусы.
На одной международной выставке он приобрел ротационную машину с многокрасочной печатью. Но была она не очень-то отлажена, и от трения бумаги в отдельных частях машины скапливались электрические заряды. Стоило приблизиться к ней человеку, незнакомому с ее фокусами, как коварная машина швыряла в него пучок искр. Разумеется, приятного в том было мало.
Однажды барон фон Клодт явился к нам в цех, чтобы лично осмотреть новую машину. Из-за близорукости ему чуть ли не носом приходилось по ней водить. Вдруг от какой-то детали отделилась искра и села ему прямо на нос. От неожиданности барон рухнул на пол. И с той поры стороной обходил зловещую машину.
Но это вовсе не означало, что директор перестал совать свой нос куда нужно и не нужно. Частенько наведывался он в переплетный цех. Встанет, бывало, с секундомером в руке за спиной какой-нибудь работницы и наблюдает, достаточно ли та проворна. Стоило ей чуть замешкаться, как он записывал имя и фамилию в блокнот и сообщал, что завтра она может прийти за расчетом.
И опять-таки из-за той же близорукости он нередко путал работниц, увольняя совсем не ту, которую собирался.
Как-то один наш рабочий должен был пронести через проходную довольно громоздкую деталь для нужд подпольной типографии. Он обернул ее в плотную бумагу и сунул под мышку. В тот день, как на грех, в проходной стоял сам барон фон Клодт. Что делать — кинуться назад или идти напропалую? К счастью, рабочий не растерялся и смело пошел на директора.
— Молодой человек, что у вас есть в портфель? — спросил барон.
— Книжка у меня тут, господин директор,— отвечал рабочий.— Я ведь в вечерней школе учусь.
— Ошень корошо, молодой шеловек,— похвалил барон.— Ущенье есть свет. Ущенье ошень корошо. Идите занимайся!
Ночную смену он редко беспокоил. Но порой и нам доставалось.
Со мной случилась такая история. Когда началась гражданская война в Испании, рижские рабочие решили откликнуться на призыв партии, собрать пожертвования в пользу республики. Понадобились воззвания. Один из приятелей спросил, не мог бы я их как-нибудь отпечатать.
— Попробую,— сказал я.— Если все сойдет благополучно, к утру будут готовы.
В начале смены я набрал текст. Затем нарезал нужным форматом синюю альбомную бумагу и, вложив набор в одну из машин, принялся печатать. Работницы по своему обыкновению не интересовались моими занятиями, так что никто не мешал. Воззвание я отпечатал на синей бумаге красным шрифтом. Включив автоматическую нумерацию, пронумеровал страницы черной краской. Занимаясь спокойно своим делом, я еще подумал про себя: «Попадись такая книжица шпикам, подивятся, откуда у коммунистов столь современная техника».
Помнится, не успел я сброшюровать все книжечки, как в дверях типографии показался барон фон Клодт. И направился прямо ко мне, так что не было ни малейшей возможности замести следы.
— Добрая ночи! — начал он.— Все машины пустил в работе?
— Как видите, господин директор. Машины работают полным ходом.
В самом деле, типография в ту ночь гудела, жужжала, как пчелиный рой.
— А чем вы занимайся? — осведомился он.
— Печатаю экстренный заказ,— спокойно отвечал я.
— Ошень корошо, это ошень корошо,— похвалил он и, взяв одну из моих книжечек, поднес ее к самому носу.— Яволь! — воскликнул он с удовольствием.— Ши-стая работа, ошень шистая работа.
— Да, господин директор,— скромно заметил я.— Это действительно чистая работа.
— Ви есть короший майстер,— продолжал он.— Следующий год я буду прибавлять вам жалованье.
— На следующий год в Париже откроется Всемирная выставка, господин директор,— сказал я.— Не могли бы вы послать меня туда подучиться? Там ведь вся новейшая полиграфическая техника.
— Корошо, корошо, надо будет думать,— согласился он.— Ви есть короший майстер, и я вас охотно посылать. Только ви обещать потом вернуться обратно ко мне.
— Разумеется, господин директор, к кому же еще!
Он снова оглядел отпечатанную мной книжечку с призывом собирать пожертвования в пользу Испанской республики и сказал на прощание:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224