— У меня нет иного бога, кроме моего народа, свободы и республики!
— Не богохульствуй, сын мой! Не упоминай о народе, погрязшем во грехе, его тоже ждут адские муки. Слова «свобода» и «республика» тебе нашептывает на ухо сатана.
Алехандро не выдержал. Упершись руками об пол, он приподнялся и сел.
Священник отпрянул назад и перекрестился.
— Черт бы тебя побрал вместе с твоим адом! — воскликнул Ортэга с ненавистью.
Святой отец поспешил скрыться.
Алехандро остался один; измученный, он снова рухнул на сырой холодный пол и потерял сознание.
Очнулся он оттого, что чья-то сильная рука теребила его за плечо:
— Алехандро Ортэга!
— Да, я готов...
— Тише, товарищ Ортэга!
Партизан открыл воспаленные глаза, над ним склонился тюремный надзиратель:
— Вам тут письмо.— Всунув в руку заключенному небольшой орех, добавил: — Его мне вчера передал племянник, сын моего покойного брата. Парень ждет ответа. Поспеши, они скоро придут за тобой,— он показал рукой на дверь.
Надзиратель ушел. Алехандро прижал орех зубами, скорлупа легко распалась на две части. Внутри он обнаружил небольшую папиросную бумажку, намотанную на тонкий графитовый стержень. Жадно проглотил светло-серые буковки.
Слезы застили глаза; впервые в жизни он плакал, плакал, как ребенок, припав к тюремному полу и всхлипывая. Они живы! Все — и Макарио, и Мигуэль. Они дали клятву бороться до полной победы...
Алехандро почувствовал облегчение, схватил графитовый стержень, расправил листок на полу и на обратной его стороне написал:
«Я, как всегда, тверд. Покидая Францию, я знал, что меня ждет на родине. Обо мне не горюйте, я не жертва г- я выполняю свой долг. Благодарю за честь, которую вы мне оказали, избрав своим командиром. Меня убьют, может, через час, а может, еще раньше. Но мне не страшно, ибо знаю, за что умираю. Будь у меня тысяча жизней, отдал бы их все за свободу Испании, за победу. Продолжайте борьбу, друзья! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях...»
31*;
Тонкий графитовый стержень рассыпался в руке. Алехандро свернул бумажку и положил в пустой орех. Липкие края скорлупы плотно склеились. Он подполз к двери и тихо постучал. Надзиратель приоткрыл дверь, взял орех и зажал его в ладони.
В конце коридора раздались тяжелые шаги. Палачи спешили завершить начатое.
Алехандро Ортэга в последний раз взглянул на светлевшее за тюремной решеткой утреннее небо.
Над горами Испании занимался рассвет.
НОКТЮРН 1
Ночь, белая полярная ночь. Уже два часа, а солнце все поблескивает над горизонтом. Оно не сияет, а именно поблескивает приглушенно, печально. Этот бледный полуночный свет наполняет мою каюту, и я никак не могу заснуть. Я встаю, задергиваю шторы на иллюминаторе, но все напрасно. Свет струится через крохотные щелочки и вместе с отражением волн беспокойно плещется по стенам каюты. Я опускаю веки, но светлые юркие блики продолжают мелькать перед глазами. Глухо гудят моторы, напряженно вращается винт, унося корабль все дальше и дальше на север. Мы входим в студеные воды Ледовитого океана. Иллюминатор наглухо закрыт, но я слышу музыку встревоженного моря. С набатным гулом волн и вкрадчивыми скрипичными мелодиями ветра, словно серебристые трели флейты, сливаются крики морских птиц. Под бортовую качку, мягко переваливаясь с боку на бок, я наконец засыпаю.
Во сне чувствую, как вздрогнул стальной корпус корабля, будто столкнувшись с подводными скалами. На пол летит мой дневник, над которым я недавно сидел. Вскакиваю с постели. Что случилось? И тут звонит корабельный телефон. Снимаю трубку, слышу спокойный голос капитана:
— Ты спишь?
— Нет, не сплю.
— Нас окружают льды. На горизонте Шпицберген. Я в штурвальной рубке, поднимись ко мне.
Спешу одеться. Одеться надо потеплее, едва ли скоро
вернусь. Через несколько минут я уже в рубке рядом с капитаном. Он кивает на север:
— Шпицберген!
Подношу к глазам бинокль, и далекий горизонт сразу становится близким. За прозрачными стеклами, словно надломленные клыки чудовища, виднеются укрытые вечными снегами горы Шпицбергена. В мертвенно-бледном свете кажется, что от них веет ледяным дыханием разрушения и смерти. Глядя издали на этот полярный архипелаг, можно подумать, что он умер, всеми заброшенный, еще миллионы лет назад. Но я знаю: в его фиордах живут рыбаки, метеорологи, шахтеры, бакенщики. Живут и работают, радуются, грустят, любят и ненавидят — такие же люди, как и все, разве что немного смелее, отважнее. Север не любит трусливых. Север любит отважных.
Наш корабль окружают ледяные поля. Лед этот выбросили в море глетчеры — громадные ледяные реки, медленно стекающие с заснеженных гор в долины полярных островов. Льдины напоминают осколки очень толстого стекла. Края у них ярко-зеленого или синего цвета. Морские волны придают им самые причудливые формы, а сверху их прикрывает чистый, сверкающий снег. Плывут они быстро, и надо быть все время начеку, чтобы не столкнуться с какой-нибудь из них. Капитан с биноклем выходит на мостик, и я слышу его голос:
— Крест! Я подхожу.
— Смотри прямо по носу корабля.
Поднимаю к глазам бинокль. Да, слегка покачиваясь на волнах, плывет огромный ледяной крест. Сначала даже не верится, что он создан водой и ветром — настолько правильны его формы. Так и кажется, что над ним потрудился резец отменного мастера. Грани креста отливают синим хрусталем, а верх припорошен снегом. По концам перекладин, подобно заиндевевшим головкам гвоздей, выступают белые бугорки. Расталкивая мелкие льдины, крест плывет прямо на нас, и капитан командует держать правее.
— Вот чудит природа,— мрачно замечает капитан, возвращаясь в штурвальную рубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224