В Авиньоне поезд задержался: грузили реквизированные фашистами на рынке продукты. Немецкий офицер, расфуфыренный как павлин, прохаживался по перрону. Иветта постучала в окно, послав ему воздушный поцелуй. Офицер широко улыбнулся и помахал рукой.
— Это уж слишком! — воскликнула пожилая дама и, подхватив свои вещи, выбежала в соседнее купе.
— Ну вот, мы снова одни,— обрадовалась Иветта.— Садись со мной рядом и говори, чем бы ты хотел полакомиться. В Балансе мы будем ужинать в ресторане.
— Поезд там стоит недолго,— сказал я.
— Я попрошу машиниста подождать. Я усмехнулся:
— Своей улыбкой ты все можешь, даже снега в Альпах растопить.
— Еще что?
— Заставить плясать целую армию противника, пока мы не заберем ее в плен.
— А еще?
— Меня с ума свести.
— Я пыталась, ничего не вышло.
— Это давным-давно сделано. Иветта взяла мои руки в свои.
— Милый! Вот так бы ехать всю жизнь.
— Ты должна придумать дорогу без конца и без края. И мы бы ехали, как в сказке.
— Жаль, что в жизни все не так, как в сказке.
— Придет время, жизнь станет сказкой.
— А мы дождемся этого? — спросила она, и я, не задумываясь, ответил:
— Дождемся, Иветта, и будем счастливы. Все будут счастливы.
^И_ Так же счастливы, как мы с тобой сегодня?
— Да, так же счастливы.
Раздался свисток, поезд тронулся. Иветта никогда не бывала в этих краях. Каждый поворот, каждая заводь Роны в обрамлении скал казались ей удивительными. Потом поезд взобрался на высокие кручи берега, и оттуда открылись сверкающие вершины Альп. Иветта озабоченно взглянула на меня. Я крепко сжал ее ладонь, шепнув на ухо:
— Держись, милая, все будет хорошо.
В Балансе поезд стоял недолго, и нам не суждено было поужинать в ресторане. Едва отцепили вагон с награбленными продуктами, поезд отошел, повернул направо, и скоро мы мчались долиной реки Изер по направлению к Альпам.
— До Гренобля осталось немного,— сказала Иветта.— Помнишь станцию, на которой мы должны сойти?
— Муарона.
— Давай собираться. Говорят, это маленькая станция. Поезд стоит всего несколько минут.
Надев пальто, мы встали у окна. Горы все больше теснили долину. Кое-где на возвышенностях виднелся снег, а центральные массивы Альп, казалось, были прикрыты белым саваном. Не верилось, что в этих снежных заоблачных высях живут люди, живут и борются за свободу...
Внезапно горы расступились. Река, сделав крутую петлю, отклонилась к югу. Колеса прогремели по стальному мосту, заскрежетали тормоза, поезд сбавил скорость. Паровоз тяжко вздохнул и остановился. «Муарона»,— прочитал я.
Мы сошли с поезда. Я остался с вещами, Иветта отправилась разыскивать такси. Со слов Жака я знал, что здесь нас должен встретить шофер-таксист из Гренобля, некогда работавший в Марселе. До Гренобля отсюда было километров двадцать пять, и машина, вероятно, уже поджидала нас.
Вскоре подкатил старый дребезжащий «рено». Иветта с улыбкой пригласила меня занять место. Сама она сидела рядом с шофером. Я с вещами устроился сзади. И скоро Муарона осталась позади.
— Вчера вечером нова шел снег,— сетовал шофер, кивая на мокрое шоссе.— Весна будет поздняя.
— А в Марселе уже тепло,— сказала Иветта.
— Не говорите мне о Марселе,— вздохнул шофер.—
Я сплю и вижу этот город. Как там сейчас, какие новости?
— Все по-старому,— отвечала Иветта.— Приятного мало.
— Везде то же самое,— сказал шофер,— по всей Франции. И в Гренобле не лучше.
— Мы сейчас в каком департаменте? — спросила Иветта.
— Департамент Изер. Подъезжаем к границе Савойи. Там я вас высажу.
Дальше ехали молча. В долины спускались сумерки. Снежные вершины в лучах заходящего солнца алели, будто истекая кровью. Печка в машине была испорчена. Иветта то и дело потирала озябшие руки.
— Потерпите, скоро приедем,— сказал шофер и свернул с шоссе на дорогу, где гравий, смешавшись с талым снегом, превратился в мокрую бурую массу. Машина, дребезжа, запрыгала по камням, потом, фыркая, вскарабкалась вверх по склону и, вдруг зажужжав, как огромная муха, стала спускаться в лощину.
Мы остановились возле дома фермера. Шофер представил нас хозяину и пустился в обратный путь. Поужинав и наполнив термосы глинтвейном, мы в сопровождении хозяина фермы отправились дальше в горы.
Шли всю ночь и только на рассвете добрались до лагеря партизан.
В середине апреля на горы обрушились вьюги. По отвесным склонам с грохотом, похожим на раскаты грома, в долины ринулись лавины снега. Одна из них, начисто скосив еловый лесок на склоне, чуть не прошлась по нашему лагерю, который был разбит на опушке в летней пастушьей хижине. Над самой изгородью загона навис огромный сугроб, грозя в любую минуту стереть с лица земли домик с его обитателями.
Командир созвал совещание. У пышущей жаром печки собралось шесть человек. Еще двое находились на посту. Командир отряда Фредерик, невысокий, смуглый, энергичный француз, сдвинул на затылок берет и, глядя в огонь, сказал:
— Товарищи, в горы вернулась зима. Это не настоящая зима, это вешние бури, но они похуже зимних. Густой мокрый снег не держится на скалах и катится вниз. Нашему лагерю грозит опасность. У меня есть предложение: перебраться ниже в долину. Еще какие будут предложения?
Все молчали. За окном выл ветер, начиналась метель. Где-то с грохотом обрушилась лавина.
— Значит, решено,— сказал Фредерик.— Кто бы хотел разведать место для нового лагеря?
Мы с Иветтой переглянулись и почти одновременно подняли руки.
— Значит, наши новые друзья, Иветта и Жорж? Хорошо, пусть будет так. Но вам нельзя идти одним. Кто из наших ветеранов согласится отправиться с ними?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224