Они и сами-то не понимают, кто
они такие. Минуту назад я подумал о том, какая катастрофа могла бы
произойти, если бы хрунтане завладели прерывателем или другим подобным
оружием и начали шантажировать всех, чтобы реанимировать старую империю.
Но разве ты не видишь, что _с_е_г_о_д_н_я_ и возрождение гамильтонианизма
- ничуть не лучше. Я признаю, внешне может казаться, что смириться с этим
было бы, наверное, легче, чем с новой Хрунтанской тиранией, но с
исторических позиций это имело бы одинаково катастрофические последствия.
Эти планеты сражаются друг с другом, защищая идеи, которые утратили свое
значение полтысячелетия назад. Сегодня они обе одинаково НЕПРИЕМЛЕМЫ.
Амальфи перевел дух, извлек изо рта пережеванную сигару и принялся с
удивлением рассматривать ее.
- Я понял, что должен прочитать тебе нотацию, когда увидел, что эта
девушка лишает тебя возможности правильно оценить события. Я всегда
считал, что ты лучший морфолог из всех, с кем мне приходилось работать, а
любой городской управляющий должен быть отличным морфологом. Если бы
сексуальное влечение не ослепило тебя, ты наверняка заметил бы, что эти
люди - просто жертвы псевдоморфоза. Их культуры мертвы и приближаются к
распаду, хотя и те и другие считают это возрождением.
- Полицейские, кажется, относятся к этому иначе, - безразлично
произнес Хэзлтон.
- А как же еще? Они не разделяют нашу точку зрения. Я же говорю с
тобой не как полицейский. Я пытаюсь рассуждать как бродяга. Ну какой смысл
тебе, бродяге, ввязываться в эту мелочную вражду из-за владений? Смотри,
Марк, как бы тебе не оказаться на Земле или не лишиться жизни, что,
впрочем, почти одно и то же.
Амальфи снова замолчал. Красноречие было ему не свойственно, и
чувствовалось, что он немного смущен. Он бросил на управляющего быстрый
взгляд и увидел, что тот уже погрузился в обычную замкнутость. Не в первый
раз Амальфи почувствовал, как на него накатывается привычное одиночество.
Хэзлтон уже не слушал его.
Когда город, наконец, направился на Утопию, сражение было в разгаре.
Планета Хрунтан, пропитанная военным духом и подчиненная строгой воинской
дисциплине, распространявшейся на мельчайшие детали повседневной жизни, не
стала дожидаться, пока полиция Земли окружит ее. Корабли Хрунтана, хотя и
имели примерно такую же конструкцию, как и корабли Утопии, сражались с
отчаянной яростью; управляли ими опытные пилоты, которых мало заботили
тонкие переживания о непреходящей ценности человеческой жизни. Вряд ли
можно было сомневаться в том, за кем останется победа в этой войне.
Полиция Земли не выражала по этому поводу особой радости.
Из города сражения видно не было. Планета Хрунтан находилась в этот
момент под углом почти в сорок градусов к Утопии. Постоянное увеличение
расстояния между двумя планетами послужило основой для решения Хэзлтона
сделать быструю посадку. Именно Хэзлтон распорядился выслать прокси -
управляемые ракеты около пяти метров в длину, которые незамеченными
повисли на окраинах поля битвы и наблюдали за ней алчными телевизионными
глазами.
Это был поучительный воздушный бой. Подразделения полицейских уже
несколько десятилетий не принимали участия в крупных сражениях, да и
вообще немногим землянам приходилось сталкиваться с чем-то более
серьезным, лишь с мелкой перебранкой. Хрунтане, сильно отстававшие в
технологии, имели богатый военный опыт и значительно преуспели в тактике.
Они оттеснили противника в район минных полей и навязали ему сражение там
- это напоминало свалку внутри раскаленного очага. Правда, хрунтане,
установившие мины, знали в этом очаге самые горячие места. Потери их были
велики - в соотношении почти пять к одному, но и численность войск была
огромна. Естественно, что офицеры, не заботящиеся о собственной жизни,
мало ценили жизни своих подчиненных.
Прошло совсем немного времени, и Хэзлтону пришлось выключить экран и
приказать О'Брайену отозвать прокси. Бойня носила столь жестокий характер,
что даже наблюдать за ней было тяжело. Самый закоренелый убийца рехнулся
бы, глядя, как люди пытались потушить пламя, бросаясь в него.
Город направился к Утопии. Передовые наблюдатели полиции сразу же
сообщили об этом, их сводки были слышны в городском коммуникационном
центре. Можно было не сомневаться, что когда сражение закончится, полиция
вытащит эту информацию на божий свет и должным образом отреагирует. Но
сейчас, в разгар сражения, полицейским некогда было разбираться с городом.
Оставалось только надеяться, что когда они, наконец, освободятся, город
будет уже далеко.
Вопрос, каким образом Утопии удавалось противостоять натиску Хрунтан
в течение почти ста лет, оставался загадкой. После приземления Города на
поверхность Утопии загадка эта стала еще более необъяснимой. Планета
погибала от радиации. Никаких поселений на ней не было - только добела
раскаленные озера на месте бывших городов. Один из материков вообще
оказался безжизненным. В дневное время радиоактивность опускалась ниже
опасного уровня, ночью же, когда обычное падение температуры воздуха
приводило к естественному повышению содержания радона, - это явление было
характерно для всех подобных Земле планет - дышать было опасно.
Утопия на протяжении семидесяти лет подвергалась бомбардировке
атомными бомбами и забрасывалась канистрами с радиоактивной пылью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101