Внутри города двигаться было так же трудно. Фабр-Суит наглядно
демонстрировал губительные результаты безразличия и отчаяния, в котором
пребывали его жители. Большинство зданий утопали в буйной растительности,
дикие виноградники буквально опутали их со всех сторон. Многие строения
были похожи на руины. Твердые, как железо, беспорядочные побеги растений
пробивались между камнями, забирались в окна, под карнизы, водосточные и
печные трубы. Ядовито-зеленые сочные листья жадно облепили практически все
доступные поверхности, а в затененных местах торчали кроваво-красные
гигантские поганки, от которых исходил тяжелый трупный запах, наполнявший
воздух приторным болезненным дурманом. Даже из составлявших мостовую
блоков вырывались побеги не знающей препятствий растительности, что,
впрочем, было не удивительно, поскольку большинство дорожных блоков -
особенно более поздней кладки - вырезали из зеленых деревьев.
Крики горожан постепенно перешли в мерное хныканье; Амальфи старался
не обращать на них внимания: не очень-то приятно видеть человека, только
что навсегда, по его мнению, лишившегося зрения, даже если он и ошибается.
И все же было невозможно не заметить разительное сочетание измазанных
грязью роскошных одежд со сверкающей наготой. В городе, казалось,
встретились два совершенно разных периода, словно сборище хрунтанских
вельмож было странным образом смешано со знатными дикарями. Вероятно,
люди, полностью подчинившиеся джунглям, забыли о непременном умывании.
Если это так, то скоро, подобно многим животным, они станут валяться в
лужах и постепенно утратят свой величественный облик.
- Амальфи, вон они...
Плохо скрываемая жалость, которую мэр испытывал к слепцам, совершенно
испарилась, как только он увидел, что стало с пленными бродягами. Судя по
всему, сначала их подвергли методичному избиению, после чего пленных
истязали с невероятной жестокостью, свидетельствовавшей о полнейшей
дикости и деградации бандитов. Одного из несчастных безжалостно задушили,
видимо, в самом начале допроса на виду у его товарищей. Другого -
"обрубок" без рук и ног - наверно, еще можно было спасти: речь его звучала
довольно разумно. Однако бедняга так настойчиво умолял о смерти, что
Амальфи в приступе неожиданной сентиментальности пристрелил его. Трое
остальных сохранили способность говорить и передвигаться, но двое из них
лишились рассудка, каждый по-своему. Кататоника унесли на носилках, а
маньяка, связанного, с кляпом во рту, осторожно увели прочь.
- Как вы нашли нас? - спросил у Амальфи единственный из всех
сохранивший рассудок мужчина. Говорил он по-русски. Этот давно умерший
язык когда-то господствовал на Земле. Пленник походил скорее на скелет,
чем на живого человека, однако он словно излучал какую-то удивительную
силу. Лишившись в ходе чудовищного допроса язык, он пытался изъясняться
искусственным способом, что получалось у него совсем неплохо.
- Как только дикари услышали звук ваших ракет, они пришли, чтобы
убить нас, - так можно было понять по звукам и жестикуляции измученного
пленника. - Затем произошла какая-то вспышка, и они все начали вопить.
Приятно было это слышать, клянусь вам.
- Не сомневаюсь, - подтвердил Амальфи. - Вы говорите на интерлинге?
Русский я почти уже забыл. То, что вы называете "чем-то вроде вспышки", на
самом деле представляло собой фотонный взрыв. Это единственный способ,
который мы смогли придумать, чтобы отбить вас живыми. Сначала мы
намеревались применить газ, но потом решили, что если у них есть защитные
маски, они все равно убьют вас.
- Масок я не видел, но не сомневаюсь, что они у них есть. В этой
части планеты много перемещающихся облаков, содержащих вулканические газы.
Наверняка они используют какой-нибудь абсорбент. Древесный уголь здесь
широко распространен. Мы, к счастью, находились в подземелье, иначе тоже
ослепли бы. Вы, наверно, инженеры?
- Что-то вроде, - согласился Амальфи. - Если говорить точнее, мы -
шахтеры и геологи-нефтяники, но с тех пор, как мы находимся в полете, как
и многие бродяги, освоили и другие профессии. На Земле мы были портовым
городом и занимались чем придется, но, когда ты летаешь, непременно
приходится сосредоточиться на чем-то одном. Это наша ракета - забирайтесь.
Она, конечно, ужасна, но все-таки летает. А кто вы?
- Агрономы. Наш мэр думал, что на периферии галактики для нас будет
много работы. Мы хотели обучить заброшенные колонии обрабатывать
отравленную почву и получать урожаи, не имея подходящей техники. Кроме
того, мы еще занимались вэксманами.
- А это что такое? - спросил Амальфи, поправляя пристежные ремни.
- Это антибиотики, которые получают из почвы. Именно их и хотели
заполучить бандиты. Они добились этого, грязные свиньи. Они не утруждают
себя тем, чтобы содержать свой город в чистоте. Им легче дождаться, пока
начнется эпидемия, а потом ограбить какую-нибудь честную экспедицию,
отобрав у нее все лекарства. Конечно, им нужен был и германий. Когда до
них дошло, что его у нас нет, они просто взорвали наш город. Мы давно уже
не интересовались германием, поскольку, оказавшись вдали от торговых
путей, перешли на бартерную экономику.
- А что с вашим пассажиром? - с показным безразличием спросил
Амальфи.
- Вы имеете в виду доктора Битла? На самом деле его зовут не так, но
у него такое сложное имя, что я не мог выговорить его даже тогда, когда не
потерял язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101