В это время греки, Ц даже те, которые понадеялись было на папу и подписал
и соединение вер, Ц поняли, что спасение их может выйти только из самого
православия, и так как из православных государств в то время, очевидно, во
звышалось одно государство Московское, то на Москву и обратились с надеж
дой очи всего Востока.
У греков завязались теснейшие отношения с Москвой. Патриарх греческой ц
еркви сам не мог приехать в Москву: ему нужно было бодрствовать за свою па
ству в отечестве; он и благословил российскому духовенству самому, собор
но, выбрать себе митрополита.
Но звание защитника церкви, Ц лежавшее по преемству от святого Констан
тина Великого, на греческих царях, Ц греки задумали передать торжестве
нно и по всем правам государю московскому.
Дело это они устроили таким образом.
Многие из греков проживали в Риме, но лишь по наружности признавали папу.
Они, и особенно грек, кардинал Виссарион, стали внушать папе Пию II мысль, чт
о с великим князем московским можно обделать разом два дела: обратить ег
о в католичество и получить помощь для борьбы с турками. Для этого надо-де
постараться женить его на племяннице последнего греческого император
а Константина Палеолога, Софии, которая в приданое принесла бы ему свои п
рава на престол Константинов и обратила бы самого его в католичество; он-
де вдов, молод и против женской прелести и хитрости не устоит.
Папа с радостью ухватился за эту мысль и послал в Москву сватом грека же Г
еоргия.
Это сватовство, как сказано в нашей летописи, «Иван Васильевич взял в мыс
ль», и, поговорив с митрополитом и боярами, отправил в Рим смотреть невест
у и вести переговоры своего посланца, итальянца, принявшего в Москве пра
вославие, Ивана Фрязина. Начались переписки, и дело длилось около двух ле
т. Наконец невесту отправили в Россию.
Ц Ну, дочь моя, Ц говорил, отпуская ее, папа, Ц послужи римскому престол
у, и будешь ты великая из жен, если еретического царя Ивана приведешь в рим
скую веру.
Невесту провожал римский кардинал и хотел вступить в Москву торжествен
но, в своей красной мантии и чтобы впереди его несли большой латинский кр
ест.
Он намеревался и венчать жениха с невестой по римско-католическому обря
ду.
Но за несколько верст от Москвы крест ему велели спрятать; невеста, как вс
тупила в Москву, так и объявила, что никогда не изменяла православию, Ц и
в тот же день, 12 ноября 1471 года, была обвенчана с Иоанном Васильевичем в Успе
нском соборе митрополитом.
Кардинал начал было разговор о вере, но когда митрополит изложил ему всю
римскую неправду, он замолчал, сказав, что не взял с собой нужных книг, не о
жидая спора, так как Иван Фрязин говорил в Риме, что здесь все согласны на
соединение вер. Ему отвечали, что вольно им было верить. Фрязин-де никаких
грамот с собой о том не имел: и за ложь великий князь прогонит его с очей св
оих.
И точно, великий князь прогнал его, но ненадолго, Ц потом опять принял на
службу.
Кардинал с тем и уехал.
Папа римский остался ни при чем.
Иоанн же Васильевич, женившись на греческой царевне, принял на себя прав
а ее предков, облачение императорское и герб византийских императоров
Ц двуглавый орел.
Митрополит на торжественных службах, обращаясь к нему, стал называть его
царем: «Божиею милостию радуйся и здравствуй, преславный царь Иван, вели
кий князь всея Руси, самодержец»
А. И. Майков.
Ц «Иван III».
В грамотах своих к иностранным государям он стал именоваться царем и имп
ератором. При дворе завел царские обычаи и чины, как было у греческих царе
й; иностранных послов стал принимать в порфире, в шапке древнего греческ
ого императора Константина Мономаха, в его бармах и со скипетром в руке. В
се эти царские украшения были Софьино приданое и привезены ею.
В глазах своих подданных Иоанн Васильевич уже стал монархом, требующим б
еспрекословного повиновения и строго карающим за ослушание, возвысилс
я до недосягаемой царственной высоты, перед которой бояре и князья одног
о с ним корня должны были благоговейно преклоняться наравне с последним
из его подданных.
Таков был Иоанн Ц первый русский самодержец.
До него князья московские, начиная с Ивана Даниловича Калиты, и московск
ий народ, словно молча, не понимая друг друга, трудились над освобождение
м от татар, и в этой молчаливой работе, в этой тайне, которую знали все, но и
друг другу не высказывали, Ц чувствовали свою силу и свое превосходств
о над жителями прочих русских областей, которые жили сами по себе, а об общ
ем деле не помышляли и тяготы его не несли, каковы были, например, новгород
цы.
Теперь дело было сделано: от орды Русь была свободна. Народ русский, едины
й по крови, по вере и языку имел вместо многих князей одного государя. Удач
и победы и великий ум Иоанна III еще более возвысили мнение русских о самих
себе и о величии своего государя.
Когда же пал Царьград и с ним прирожденный защитник православия, царь гр
еческий, и Иоанн Васильевич женился на греческой царевне и на него переш
ло, вместе с царским венцом и царскими регалиями, высокое звание, права и о
бязанности великого и единого поборника истинной веры, тогда русские с г
ордостью стали говорить. Ц «Государи наши во всем свете единые браздод
ержатели святых Божиих престолов! Чистое православное учение только в б
огоспасаемом граде Москве удержалось и паче солнца светится! Два Рима па
ло, третий стоит, а четвертому не быть».

XXIII. Начало новгородской смут
ы

Прежде нежели мы последуем за Стригой-Оболенским и его нежданными гостя
ми в княжеские хоромы, расскажем вкратце историю новгородской смуты и пр
ичину таинственного появления двух официальных представителей Велико
го Новгорода в ненавистной, как мы видели ранее, ему Москве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77