Ц Эй, жена, все, что есть в печи, на стол мечи!
Ц Что там разбирать, люба али не люба, все благословение Господне, Ц отв
ечал Назарий. Ц Что до меня, я человек привычный ко всему, рос не на печке,
не был кутан хлопком под материным шуком, а все почти в поле; одевался не п
олостями меховыми, а железной скорлупой и питался зачастую чем ни попало
.
Агафья тем временем всунула руки и голову в печь, вытащила из нее горшок с
ячменной кашицей, приправленной чесноком и свиным салом. Савелий достал
с полки ковригу ржаного хлеба, толокно, и все это они поставили с поклоном
перед своими гостями.
Савелий нацедил ендову квасу, подал его вместе с деревянной узорной резь
бы солонкой гостям и пожелал им на здоровье откушать его хлеба-соли.
Назарий, усердно помолясь Богу, сел за стол, отломил себе добрую краюху хл
еба и, зачерпнув широкой ложкой кашицы, стал аппетитно уплетать далеко н
е изысканные яства.
Захарий сперва морщился и делал себе под нос замечания, что на хлебе не ме
нее плесени, чем на лице хозяйки морщин, что он жесток так, что ему не по зуб
ам, но видя, что аппетит его товарища грозит опустошить весь горшок кашиц
ы, начал быстро наверстывать потерянное время.
Когда оба проголодавшиеся гостя насытились, Захарий даже самодовольно
разгладил рукой свое увесистое брюхо и почти дружески спросил Савелия:

Ц Скажи-ка нам, Тихоныч, Ц мы люди заезжие, Ц нет ли в Москве чего новень
кого? Порадуй нас какой-нибудь весточкой.

XVII. Рассказ Савелия

Ц И, боярин, откуда нам, набраться новостей, Ц отвечал Савелий, Ц живем
мы в глуши, птица на хвосте не принесет ничего. Иной раз хоть и залетит к на
м заносная весточка, да Бог весть, кому придет она по нраву, другой поперхн
ется ею, да и мне не уйти. Вот вы, бояре, кто вас разгадает, какого удела, не мо
сковские, так сами, чай, знаете, своя рука только к себе тянет.
Ц Хотя мы не московитяне, не земляки твои, однако, такие же русские, Ц ска
зал Назарий, Ц такие же православные христиане, ходим с вами под одним не
бом, поклоняемся одному Богу, греемся почти одной кровью и баюкает нас од
на мать Ц Русь святая.
Ц Да отец-то не один, Ц продолжал Савелий. Ц Мы чтим и челом бьем своему
князю, на кого он, на того и мы, за кого он, за того и мы, а вы, чай, чувствуете св
оего.
Ц Мы, Ц гордо воскликнул Назарий, Ц все мы одно тело! Душа наша…
Он остановился, так как Захарий толкнул его ногой и добавил живо:
Ц Что-то будет…
Ц А бывала ли ваша милость в Москве? Ц нарушил Савелий вопросом наступи
вшее было молчание.
Ц Я был, но давно уже, Ц отвечал Захарий, Ц когда еще в Москве замирала ж
изнь и души во всех дремали. Помнишь ли, когда истекала седьмая тысяча лет
от сотворения мира, что по греческим писаниям означало приближение конц
а света?
Ц Как же, родимый! То была черная година! Знать на нее взглянул Касьян нем
илостивый. Я жил тогда в Красном селе. Бывало, пойдешь в Кремль к боярину, д
а еще не доходя до посада все сердце изноется; в какую сторону ни взглянеш
ь везде идет народ в смирном
Траурном.
платье на каждом шагу, видишь, несут одер или сани
Повозка для покойников.
с покойниками, а за ними надрываются голосатые
Плакальщики.
. Слухи носились, что железа
Моровая язва.
рыскала по всей Руси, а у нас, кажись, нахватало народу более всех. Ве
дь сколько его вымерло Ц гибель! А как студено было, какие снега сыпались
даже в весенние дни, солнышко-то Божье отвернулось от грешной земли наше
й, бывало и не проглянет и не обрадует нас несчастных; а летом-то еще пущая
пришла невзгода, ни дождичка, ни росинки, жар обдает, а напиться нечего, во
да-то вся, как выпарилась! Хлеба все опалило Ц и голодно и душно, хоть живы
м ложись в могилу. А ночи-то какие ужасы наводили на нас. Вдруг сделается т
емень такая, что хоть глаз выколи, ни месяца, ни звезд, да еще, сам не видал, а
молва разносила, озера по ночам воем выли, так что спать не давали, кто жил
к ним близко. Невесть что претерпели мы тогда! И чем прогневили только Вла
дыку Небесного, что послал Он на нас бедных напасть такую лютую.
Назарий, внимательно слушавший рассказ Савелия, задумчиво и печально пр
оизнес:
Ц Бедная наша отчизна! Чужие и свои враги, и гнев Господень подавляют теб
я.
Ц Какие же это свои враги, боярин? Ц спросил его Савелий. Ц Кажись, тепе
рь все князья живут в ладу, как дети одной матки, дружно, согласно. Наш же мо
сковский, как старший брат, властью своей прикрывает других. О прежнем вр
емечке страшно подумать. Вот недавно сломил он, наш батюшка, разбойников
…
Захарий быстро смекнул, о чем хочет заговорить Савелий, и, заметя, что в гл
азах Назария блеснул луч гнева, поспешно перебил старика:
Ц Ну, Тихоныч, что же далее-то было?
Ц Да что? Грянул гром и хватились за ум Ц начали все креститься: кто внос
ил богатые вклады в храмы Божии, кто строил их, кто, не в осуждение будет ск
азано, протоптал колени и отмахал всю голову, молившись, а с ближних своих
сдирали вчетверо за хлеб насущный, несмотря, на то, что у самих были полные
закрома всякой всячины, а другим и куснуть было нечего; иные же, зазорно и
вымолвить, нанимали за себя молельщиков… Всяк, кто не хотел трудиться да
работать, делался их попом… Их ублажали всячески, а они, прости Господи, вм
есто утешения да моления за православных, только соблазняли народ и бесч
инствовали до того, что добрый владыко, наш пастырь и святитель Феодосий,
не будучи в состоянии терпеть далее таких беззаконий, сложил с себя сан м
итрополичий и заключился в Чудовом монастыре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77