Захарий
же сгорбился и посвистывал, переваливаясь то в ту, то в другую сторону, мот
ая ногами и сидя, как туго набитый мешок на маленькой лошаденке, неохотно
трусившей под ним. Холопы ехали сзади и с глупым любопытством осматривал
и окрестности, видимо, для них совершенно незнакомые.
Ц Вот и часовня! Должно быть, отсюда московский рубеж начинается! Ц ска
зал Захарий.
Товарищ его поднял голову, как бы пробужденный, поспешно скинул шапку, пе
рекрестился и снова погрузился в свои думы.
Ц Что ты, ошалел, земляк, али от Москвы-то тебя огнем обдает… Вымолви слов
ечко, оправь шапку, будь молодцом! Смотри, какое утро, солнышко играет так
ярко и весело…
Ц У кого на душе сумерки, так я в глазах не заря! Ц отвечал Назарий, тяжел
о вздохнув.
Ц Знать, твою удаль что-нибудь сковало со вчерашнего Ц не шевельнешься
… Видно, старый колдун Савелий сильно уязвил тебя последними словами о н
аших.
Ц А ты без зазору хлопаешь глазами, когда земляков твоих поносят, называ
ют разбойниками, помышляют о них как…
Ц Да, а вот ты не хлопаешь, так у тебя глаза-то и выело, как дымом.
Ц Знаю я, что тебя ничто не берет: ни стыд, ни дым.
Ц Вестимо, что кручиниться? Уж коли взялся за гуж, не говори, что не дюж.
Ц А понимаешь ли ты, кого ты теперь представляешь в лице своем?
Ц Кем был, тем и останусь: вечевым дьяком Захарием. А по-твоему как же?
Ц По-моему, был ты Захарием, а когда окунулся в купель корысти, то вышел от
туда Ц Иудой.
Ц Гм… Ц крякнул Захарий. Ц Поэтому мы с тобой тезки…
Ц Как, чернильная гадина! Ц гневно воскликнул Назарий и даже осадил сво
его коня. Ц Недомерок человеческого рода тянется под мою стать или хоче
т оскорбить меня, чтобы сравняться со мною. Господи, до чего я дожил, Ц доб
авил он с неподдельным отчаянием в голосе.
Ц Да что ты серчаешь? Я сказал это потому, что мы целимся в одну мету!..
Ц В одну, да каким образом… Я действую прямо, иду на всякого лицом к лицу, а
ты, заспинная шпилька, подкрадываешься медяницей, неслышною стопою.
Ц Пусть так, да ужалим-то мы оба одинаково.
Ц Отец Небесный! Ц вновь воскликнул Назарий, возведя пламенный взор к н
ебу. Ц Перед Тобой я весь! Дума моя не темна и перед людьми, а наипаче перед
Тобою. Ты видишь, способен ли я ужалить отчизну мою. Родная моя, пусть преж
де рассыплюсь я в прах, нежели помыслю что-нибудь недоброе о тебе.
Некоторое время он оставался в немом созерцании лазурного неба.
Захарий что-то ворчал сквозь зубы.
Наконец Назарий прервал молчание.
Ц Слава Тебе, Господи! Нашла Тебя молитва моя, молитва скорбная, глас сер
дца моего доступен Тебе! Ц произнес он, вздохнув полной грудью, как бы по
сле тяжелого сна. Ц Отлило… на душе легче стало! Я не продаю отечества… Я
отвожу лишь от пропасти.
Ц Ведь и я тоже! Ц добавил самодовольно Захарий.
Ц Если совесть твоя отшатнулась от тебя, то я вместо нее растолкую тебе р
азницу между нами. Слушай же меня!.. Ты знаешь, как чествуют имя мое, имя чино
вника Назария, и до ныне в Новгороде Великом, и в Пскове соседнем, и у латыш
ей Ливонцы
Ц название того времени.
с тех пор, как зарубил я на воротах Нейгаузена православный крест. Д
аже самой Москве ведом я, когда великий князь Иоанн припер ономнясь наш г
ород копьями да бердышами несметной своей рати, Ц я не последний подава
л голос на вече, хотя последний произнес его на казнь славного изменника
Упадыша Ц вечная ему память… И на мне есть пятнышко черное… и на меня бры
знула кровинка его!
Назарий вздохнул.
Ц Ты знаешь, Ц продолжал он, Ц правы ли мы были, подняв руку на потомка Я
рослава Великого и на нашего государя! Чего нам хотелось, сытым, богатым? П
равдива поговорка на Руси: «от жиру собаки бесятся». Накликали мы сами на
себя гнев Божий и меч государев. Помнишь, чай, как мы глодали кулаки с голо
ду и, наконец, решились, да простит нас Господь, в пост великий есть мясо, и ч
ье же, Ц палых лошадей и собак, которыми не показано питаться рабам Христ
овым. В это смутное время не я ли с Василием Никифоровым и прочими боярами
и степенными посадниками молил князя снять осаду с города и дозволить на
м, сирым, похоронить по христианскому обряду тела павших братии наших.
Ц Их без нас схоронил Ильмень
Озеро новгородское, в котором потонуло мно
го людей во время сражения с Иоанном в 1471 году.
, Ц вставил Захарий.
Ц Для тебя, конечно, все равно: муха ли утонула в стопе, из которой пьянств
уешь, земляк ли захлебывается собственной кровью, но дело не в том. Не раз
и моя кровь смывала ржавчину с мечей новгородских, а тело Ц зазубрило вр
ажеские. Не пальцами на руках, а волосами на голове следует считать мои за
слуги. Но, недавно, кто заглушил голос мой на вече? Жена хитрая, баба погана
я, человек неумный… Марфа Борецкая. Перед кем принуждали меня преклонить
выю? Перед мозгляком, литвином, бродягой, полюбовником ее. Широка рана на
груди отчизны, так они еще увеличивают ее злыми изветами на законного вл
адыку своего, всякими неистовыми поступками! Я сказал, что сам побью чело
м великому князю от лица Новгорода Великого, чтобы он сжал его крепкой, са
модержавной мышцей своей и наложил бы на него праведную десницу. Во что б
ы то ни стало избавлю земляков от домашних врагов, уличу злых, покажу дерз
ких, а после сам скажу всем новгородцам: «Я виновник вашего счастья, покар
айте меня!» И если голос мой заглохнет в криках обвинителей, пусть торгов
ою казнью снимется с плеч голова моя Ц дело мое уже будет сделано. Вот для
чего я согласился действовать с тобой и впервые в жизни осквернил язык с
вой ложью, которую мы произнесем перед великим князем на своих, навести с
огласился на отчизну одного врага, чтоб спасти ее от многих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77