Вдруг ему послышался приближающийся от города звук конских копыт.
Он приложил ухо к земле Ц звук слышался явственнее, и конь его насторожи
л уши. Вскоре показался конник, осматривающий окрестности, как бы на поис
ках. Заслышав шорох у берега, всадник свернул туда своего коня, вгляделся
на полулежавшего молодца и, радостно вскрикнув: «Чурчила!», соскочил с ло
шади и заключил его в свои объятья.
Ц Постой, Дмитрий, ты задушишь меня, как слабого ребенка, Ц заговорил Чу
рчила (это был он) в свою очередь дружески обнимая прибывшего, Ц я и так на
силу дышу: у меня на сердце камень, а в душе Ц сиротство бессчастное!
Ц Так вот как поступают наши задушевные-то! Ц воскликнул Дмитрий. Ц По
мчался ты, как вихрь, невесть куда, и не сказал мне прощального слова! Бог т
ебе судья, Чурчила! А мы с тобой еще побратались на жизнь и смерть! Что я теб
я обидел, что ли, чем, словом, или делом, или косым взглядом?
Ц Не кори меня ни тем, ни другим, брат названный, Ц вздохнул тяжело новго
родский витязь. Ц Чудно тебе показалось отбытие мое из родного края, осо
бенно же тогда, когда уже сковался я кольцом обручальным, но я еще чуднее д
ело поведаю тебе…
Крупная, как градина, слеза, скатившись по щеке его, разбилась о кольчугу.

Ц Да что ты, богатырская косточка, неужели и впрямь заплакал как баба? О ч
ем же? Расскажи скорей, не терпится!
Ц Эх, замолчи молодецкое сердце! Ц заговорил снова Чурчила, ударяя себя
в грудь. Ц Дай вымолвить тоску-кручину другу закадычному! Нет, я весел, Дм
итрий, право, весел, как этот месяц, Ц продолжал он, прикидываясь веселым.
Ц Да о чем тосковать? Красоток много на белом свете, а милая-то хоть и одна
, да что ж? Если забыла она слово клятвенное, не в омут же бросаться от этого
, чертям в угоду.
Он улыбнулся, но эта улыбка была скорее болезненной гримасой.
Ц Так-то это так, Ц отвечал в раздумье Дмитрий, Ц да вот мне невдомек: во
-первых, я тебя не узнаю, ты ли это Чурчила-сокол, кистень-рука, веселый, уда
лой, всем пример, который, бывало, один выходил на целую стенку? Во-вторых, у
дивительно мне, как могла разлюбить тебя Настенька, новгородская звездо
чка? Хоть родитель ее, степенный посадник Фома Крутой, и впрямь крут, да тв
ой родитель, Кирилл, тоже посадник, не хуже его, они же с ним живут в превели
ком согласии; издавна еще хлеб-соль водят, так как и мы с тобой, бывало, в ка
ждой схватке жизнь делили, зипуны с одного плеча нашивали, да и теперь пос
тоим друг за друга, хоть ты меня и забыл, помощника своего, Дмитрия Смелого
!
Ц Постой, брат, не язви меня, дай передохнуть Ц все выскажу.
Глубоко и тяжело вздохнув, Чурчила начал:
Ц Ведомо тебе хлебосольство и единодушие отца моего с Фомой и то, как они
условились соединить нас, детей своих; помнишь ты, как потешались мы заба
вами молодецкими в странах иноземных, когда, бывало, на конях перескакив
али через стены зубчатые, крушили брони богатырские и славно мерились пл
ечами с врагами сильными, могучими, одолевали все преграды и оковы их, выр
ывали добро у них вместе с руками и зубрили мечи свои о черепа противнико
в? Бывало, радость привольная охватит удалых такая, что десятью языками н
е сможешь рассказать о ней. А тот восторг, который чувствовал я в душе при
взгляде на мою суженую, когда благословили нас Пречистой, когда вложили
руки ее в мою и наказали нам жить в любви и согласии, Ц восторг, вознесший
меня на седьмое небо!.. Ах, Дмитрий, если бы ты знал, если бы ты мог знать, как б
илось мое ретивое!.. Бывало и смерть была мне близкой соседкой, и острие ме
ча мелькало перед самыми глазами, но я не пугался: отобьешь его, да свое за
пустишь по самую рукоять Ц и прав Ц и понесся далее, а тогда… О! Нет, не уме
ю!.. Какая она была красивая, как понимала меня!.. Как хотела нежить мою буйну
ю голову на коленях своих!.. Настя, добрая, милая моя Настя!
С этими словами он крепко сжал руку Дмитрия и упал головой к нему на грудь
, стараясь скрыть выступившие на глазах слезы, которых он стыдился.
Раздались сначала тихие, а потом громкие рыдания.
Ц Не одна она, и я понимаю тебя, добрый друг! Ц говорил Дмитрий, обнимая Ч
урчилу.
Ц Да, теперь ты у меня остался один, один на всем белом свете; теперь он поч
ернел для меня: «Отсветила звезда моя, отсветила приглядная, покрылась с
аваном, небо туманное»… Как это дальше-то поется эта песня, которую сложи
л Владимир-утопленник?
Ц Полно, не обманывай ни себя, ни меня: до песен ли тебе, лучше расскажи, ка
к поется дальше твоя песня…
Ц Слеза смыла пятно тоски задушевной, как будто я поделился ею с тобой! О
тлегло немного от сердца. Слушай же далее! Я, как водится, с большим поездо
м сватов и дружек, стал ездить к невесте своей разгульно и весело!.. Пиры у н
ее на столах высились горами, напитки лились рекой, и назначили уже день, к
огда совершить наше благословенное дело. Этот день был торжеством для вс
его народа, день памяти по святой Софии, к которому отец Насти Фома, хотел
совсем приготовиться. Все шло своим чередом: старики наши отдались радос
ти и руками и ногами, а дружки и все гости всей головой, пили они как на зака
з, а мы… да что и говорить, так было привольно всем!.. Вдруг, точно ворон нака
ркал беду на нас бедных, нагрянул гонец из Москвы Ц и все пошло прахом. До
рога мне моя Настя, не возьму я за нее всего мира подлунного, но родина… Со
жму ретивое, заставлю молчать его и променяю бесценную мою, стотысячную,
на бесценнейшее сокровище Ц отчизну… После пусть сам умру бесчисленно
е число раз, не проживу мига без нее, зато на душе не будет зазорно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77