Князь Василий в свою очередь распалился гневом, заметя ее сношение с Зве
рженовским.
Ц Мы верили тебе, боярыня, да проверились, Ц заговорил он. Ц И тогда лит
вины сидели на вече чурбанами и делали один раздор! Я сам готов отрубить с
ебе руку, если она довременно подпишет мир с Иоанном и в чем-либо уронит ч
есть Новгорода, но теперь нам грозит явная гибель… Коли хочешь, натыкайс
я на меч сама и со своими клевретами.
Ц Но и самосуда мы не потерпим! Сколько веков славится Новгород могущес
твом своим и каким же ярким пятном позора заклеймим мы его и себя, когда бе
з битвы уступим чужестранным пришельцам те места, где почивают тела новг
ородских защитников и где положены головы праотцев наших! Ц важно сказ
ал Есипов.
Ц Боже сохрани и слышать об этом! Ц воскликнул Шуйский. Ц Первая рука, к
оторая протянется за нашей хранительной грамотой, оставит на ней пальцы
. Но зачем же самим заводить ссору?
Ц Да исчезнет враг! Ц раздались возгласы посадников и народа.
Ц Родька, Ц сказал тысяцкий, обращаясь к подьячему, Ц прочти-ка еще пом
едленнее запись великого князя.
Все снова ужаснулись и даже самые мирные граждане, расположенные к велик
ому князю, повесили головы.
Ц Ишь, требует веча! Самого двора Ярославлева. Мы и так терпели его самов
ластие, а то отдать ему эти святилища прав наших. Это значит торжественно
отречься от них! Новгород судится своим судом. Наш Ярослав Великий завещ
ал хранить его!.. Месть Божья над нами, если мы этого не исполним! Московски
е тиуны будут кичиться на наших местах и решать дела и властвовать над на
ми! Вот мы предвидели это; все слуги Ц рабы московского князя Ц недруги н
ам. Кто за него, мы на того!
Ц Проклятие, проклятие двоедушным косноязычникам Назарию и Захарию. И
когда мы общались через них с московским князем? Это голья лишь! Анафемы! С
ам владыко произнес это.
Ц Да что владыко? Он за князя подает голос, стало быть, против нас!
Такие были разнообразные возгласы народа, подстрекаемого Марфой и ее со
общниками.
Лишь немногие члены веча задумчиво молчали.
Начавшийся нестройный шум голосов вызвал владыку Феофила, который, проб
равшись сквозь почтительно расступившуюся перед ним толпу, воскликнул:

Ц Необузданные мятежники! Зачем же вызвали вы меня из моей смиренной ке
льи на позорище мятежа? Нет вам моего благословения; делайте, что хотите. Г
оре вам, непослушные! на начинающих Ц Бог!
Голос его был заглушен дикими криками, и он быстро удалился, всплеснув ру
ками.
Ц Суетливая земля! Ц был его заключительный возглас.
Тогда воспрянула Марфа. Шуйского она не так опасалась, как Феофила, но, зам
етив и к последнему холодность народа и победу горластых сообщников, она
громко и оживленно заговорила:
Ц Настало время управиться с Иоанном! Он не государь, а лиходей наш. Вели
кий Новгород сам себе властелин, а не его вотчина. Казимир польский возьм
ет нашу сторону и не даст нас в обиду, митрополит же киевский, а не московс
кий, даст архиепископа святой Софии, верного за нас богомольца.
Эти слова вызвали у толпы восторженные крики одобрения, начало которым д
али, конечно, клевреты Марфы Посадницы.

VIII. Бунт

Между людьми, не принимавшими сторону бунтовщиков, находились: знатный м
уж Василий Никифоров, боярин Захарий Овин, брат его Кузьма Овин и несколь
ко других, лично доброжелательно относившихся к Иоанну и ценивших его за
ум и энергию. Они держали его сторону, и Василий Никифоров обратился к нар
оду:
Ц Братья, одумайтесь, что вы замышляете? Изменить Руси и православию, под
даться иноплеменному королю, просить себе от еретика латышского святит
еля и этим накликать на себя и гнев Божий и государева правосудия меч? Всп
омните, предки наши, славяне, вызвали из земли вражеской Рюрика, он княжил
мудро и славно, что видно из преданий, а кровные потомки его более шести ве
ков законно властвовали над Великим Новгородом. Истинной же и православ
ной верой обязаны мы святому Владимиру, а от него прямо происходит и Иоан
н, латыши же всегда были нам неверны и ненавистны. Рассудите: к кому же бол
ее должны мы обращаться сердобольно и молить о милостях?
Увидя, что эти слова Василия Никифорова, шедшие прямо из сердца, и крупные
слезы, катившиеся на его седую бороду, начали трогать слушателей. Марфа, п
оддерживаемая своими, воскликнула:
Ц Ты, злой кудесник, давно связался с Ивашкой на погибель своих соотечес
твенников и хитро ведешь свои сладостные речи, чтобы заманить и нас в сво
и сети. Исчезни, коварный старик! Да обратится на тебя все зло, которое ты г
отовишь нам.
Ц Да оглушит тебя гром Божий, жена дьявола! Ц громко заговорил было Вас
илий Никифоров, но сам был оглушен восклицаниями:
Ц Не хотим Иоанна, да здравствует Каземир! Да исчезнет Москва!
Небольшая кучка защитников Иоанна отвечала криками:
Ц Не хотим Каземира! Да здравствует Иоанн!
Марфа, выйдя с клевретами из храма на Ярославов двор, распорядилась расс
ыпать народу несколько четвериков пуль
Новгородское тесто того времени.
, раздать по оловяннику
Оловянная кружка.
меда на брата и подала знак, по которому туча камней полетела на ее
ослушников. Иные, сраженные, падали, другие разбежались, а крики толпы ста
новились все громче.
Ц Хотим за короля, меч на Иоанна!
Ц Хотим к Москве православной, к Иоанну и отцу его Герантию!
Митрополит московски
й, бывший после Св. Филиппа.
Ц прокричал на Софийской площади Василий Никифоров, насилу выбра
вшийся на нее, расчистив себе путь мечом, но голос его остался без отголос
ка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77