Да, говорю я. Я-то понимаю, о чем идет речь. И потому не считаю
это словесными придирками. Речь идет об определенных языковых выражениях. И
я вправе смотреть на них именно как на факты языка. Придирки тут
обязательны, если, конечно, Вы стремитесь к ясности. Вот Вы, например,
утверждаете, что в мире все взаимосвязано. Что Вы этим хотите сказать? Что
любое явление связано с другим любым явлением? А что Вы имеете в виду,
употребляя слова "связаны" и "взаимосвязаны"? Откуда у Вас уверенность в
этом? Подумайте, и Вы сами убедитесь в том, что Ваше утверждение -- пустая
бессмысленная фраза. Но Вы даже и не подозреваете о том, какие ловушки
таятся в таких заявлениях. Ладно, допустим мы как-то уточнили эту фразу и
получили утверждение, что все явления причинно или как-то иначе
обусловленны. Вы здесь употребляете слово "все". Значит, это касается и
таких явлений, которые причинно не обусловленны. Получится, что причинно не
обусловленные явления обусловленны причинно. Ученый запротестовал. Мы же
имеем в виду существующие явления, сказал он. Существующие -- когда? Сейчас,
вчера? Где? Но это все равно не решает парадокса. Пусть все существующие
эмпирические (добавим еще это ограничение!) явления причинно обусловленны.
Согласно правилам самой техники построения языковых выражений всякое
существующее причинно не обусловленное явление есть существующее
эмпирическое явление, и к нему также относится общее утверждение. Так что
все равно получим неразрешимый парадокс: причинно не обусловленное явление
будет причинно обусловленно. Совершенно аналогично обстоит дело с
утверждением "Все изменяется". Возьмем его даже в ограниченном виде: "Всякое
существующее эмпирическое явление изменяется". Опять встает вопрос: как быть
с эмпирическими явлениями которые не изменяются? Принять, что таковые не
существуют? Прекрасно! Но с точки зрения техники построения научных языковых
выражений это равносильно принятию такого соглашения: будем называть
эмпирическими такие явления, которые обладают такими-то признаками и в том
числе -- изменяются. Но идеологию это не устраивает. Для идеологии
утверждение о том, что все изменяется, должно быть итогом длительного и
мучительного познания человеком мира. Оно должно быть великим открытием, а
не банальным соглашением о смысле слов. Начните докапываться до простой
сути, дела изложите свои результаты публично, и тогда на своей шкуре
испытаете, что это такое. Идеология тоже фиксируется в языковых выражениях.
Но языковые идеологические феномены образуются, живут и действуют на людей
совсем по иным правилам, чем языковые выражения науки.
Ладно, сказал Ученый, допустим, что в учении о мире вообще Вы в
какой-то мере правы. Хотя мне тут еще многое не ясно. Но учение об обществе!
Это же не философия! Это же наука! Какая разница, сказал я. Возьмем в
качестве примера хотя бы идею бесклассового общества.
ОТСУТСТВИЕ ЯСНОСТИ
Споры кончались ничем или, в лучшем случае, руготней. Но начинались
снова. И темы их были примерно одни и те же. Был Хозяин гений или нет? Был
Хряк великий деятель или нет? Чтобы было бы, если бы не революция? Что бы
было, если бы не Хозяин? Что бы было, если бы Правдеца в свое время
напечатали? И так далее в таком же духе. Есть разные люди и среди порядочных
людей, говорил Болтун. Одни сразу определяют свою позицию и начинают
действовать: пишут, выступают, протестуют и т.п. Другим нужна
интеллектуальная ясность. В особенности тем, для которых поиски ясности
являются призванием и даже иногда профессией. Люди не могут действовать все
одинаково. Если мое призвание и мое действие есть нахождение истины, почему
я должен бежать на площадь и кричать "Долой"! Вот, к примеру, Т. Он вырос в
деревне. У них в семье было много детей. Работали в сохозе. Труд адский, а
зарабатывали крохи. Да и то по ночам, урывками. Воровали, естественно. Иначе
сдохли бы от голода. И все же в сохоз пошли охотно. Думаете, их обманули?
Нет. Большинство прекрасно знало, чем обернется для них сохоз. И если бы
потом им предложили обратно единоличное хозяйство, большинство отказалось
бы. Разговоры на эту тему велись неоднократно. А им Друг пред другом врать
было ни к чему. В чем же дело? Тут много сторон. В частности, в семье Т все
дети вышли в люди. Один стал директором завода, другой полковником, третий
доктором. Сестры уехали в город, стали домашними хозяйками или просто
рабочими (одна -- шофером). Но главное, все так или иначе приобрели свой
угол, свою комнатушку (это было огромным счастьем!). Да и сам труд в сохозе
имел не только недостатки. С людей, например, снималась забота. Появились
машины. Я не хочу вам говорить общеизвестные вещи. Надо учитывать
фактическое положение дел. А оно было таково, что революция и все
последующие мероприятия были также и величайшим благом для народа. Иначе вы
никак не поймете всего, что там происходило и происходит. Надо быть круглым
идиотом, чтобы рассматривать революцию и всю последующую деятельность
правительства только как злодейства и глупость. Не бывает умных революций.
Не бывает незлодейских революций. И неверно, что было частью добро, частью
зло, что того-то больше, а того-то меньше. Было другое: была история. И есть
другое: есть исторические проблемы. Не вчерашние, а сегодняшние и
завтрашние. Вот, скажем, Правдец. Почему такой эффект?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152