Как ты думаешь, спросил Мазила у Клеветника, когда Литератор исчез,
зачем он тут появился? Ты сам знаешь, зачем, сказал Клеветник, но если тебе
нужна научная классификация, изволь. Во-первых, лично сказать тебе и всем,
кто может оказаться в мастерской, что он был там, и показать вывезенное
тряпье. Во-вторых, напомнить тебе, что он имеет успех. В-третьих, намекнуть
тебе на то, что кое-кто не будет возражать, если ты уберешься отсюда.
Наконец, дать тебе и всем присутствующим знать о том, что в последнем номере
Журнала напечатана большая статья за подписью Мыслителя с анализом
философского смысла и социальной значимости его "Поэмы о долге".
ПОЭМА О ДОЛГЕ
Поэма о долге наделала много шума во всех кругах и сферах и выдвинула
Литератора в число талантливейших мыслителей Ибанска и его окрестностей. В
окончательном варианте, как известно, поэма была опубликована в двух частях
в таком виде:
I
Я кучею горжусь, в которой по уши сижу.
II
И зад руководящий преданно лижу.
Ходили противоречивые слухи о том, что были другие варианты поемы, что
цензура их отвергла, что напечатали ее с большими купюрами и лишь под
давлением широкой общественности сверху и справа. Смелая статья Мыслителя
положила кривотолкам конец. Проникнув в творческую лабораторию Литератора,
которую тот специально для этого сочинил после опубликования поэмы,
Мыслитель убедительно показал, что автор проделал длительную творческую
эволюцию. Мыслитель выделил три этапа в этой эволюции. На первом,
гражданско-лирическом этапе поэма зародилась в такой виде:
В кровати голый я лежу
На твой могучий зад гляжу.
Слово "могучий" было заменено словом "огромный", потом слово "огромный"
было заменено словом "могучий". Выражение "голый я" было зачеркнуто и сверху
написано слово "голенький". Наконец, последняя строчка была вычеркнута
совсем, и в окончательном виде на первом этапе поэма была записана так:
В кровати голенький лежу.
Твой жирный зад в руках держу.
Потом была приписана строка:
И этим очень дорожу.
Но она была вычеркнута красным карандашом, и впоследствии автор к ней
не возвращался. Первый этап охватывает период с января по декабрь. На
втором, гражданско-личностном этапе, который охватывает период с другого
января по другой декабрь, автор создал целый ряд вариантов поэмы:
Я лужу делаю, в которой и лежу.
И сам свою же задницу лижу.
Я зад боготворю, который я лижу.
И кучу ту творю, в которой сам сижу.
В своем я по уши сижу.
И сам свою же и лижу.
Сижу.
Лижу.
По мысли Мыслителя, четвертый вариант, как бы это ни показалось
парадоксальным на первый взгляд, является переходным к окончательному.
Третий, гражданско-государственный этап, длившийся после первых двух в
течение пяти лет, был периодом мучительных творческих поисков наилучшего из
созданных вариантов. Лишь после исторических мероприятий автор обрел
мужество подлинного художника и выбрал тот, который следовало выбрать.
Сослуживец, прочитав поэму, сказал:
Закон для всех людей один
До наших дней с античности.
Поэт всегда слегка кретин.
Но тут -- в большой наличности.
БРЕД
Шизофреник запер на крючок дверь, чтобы к нему не ломился пьяный хозяин
квартиры, у которого он снимал комнатушку, положил на колени доску,
заменявшую письменный стол, и задумался. Как хорошо, что я один, думал он.
Хочу, чтобы все осталось так, как есть. Хотя бы еще немного. Я должен успеть
хотя бы тысячную долю того, что продумал, сказать хотя бы одному человеку.
Иначе зачем все это? Потом пошел какой-то сумбур, о котором Инструктор
сказал, что это -- из подсознания, типичный фрейдистский бред. Шизофреник
занял первое место на математической олимпиаде. Сам Академик жмет ему руку и
говорит, что он -- разгильдяй, койку толком заправить не может. Шизофреник
заправляет и заправляет койку, а Академик снова сдергивает одеяло. На том
берегу слышатся команды вражеских офицеров. Шизофреник не может понять,
почему они выкрикивают такие точные координаты их штаба. Завтра утром война,
а они на штабных учениях. Офицеров учат писать донесения о гибели и
похоронах солдат. Учения идут и идут, а имен уже не хватает. Шизофреник
придумал простой и аффективный метод порождения практически бесконечного
числа имен. Академик сказал, что он молодец, дослужится до офицера.
Просмотрев метод Шизофреника, Академик сказал Инструктору, что он научной
ценности не имеет. Потом Шизофреник начал писать трактат.
СОЦИАЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ
Принято думать, писал Шизофреник, что человеческое общество есть одно
из самых сложных явлений и что по этой причине его изучение сопряжено с
необычайными трудностями. Это заблуждение. На самом деле с чисто
познавательной точки зрения общество есть наиболее легкое для изучения
явление, а законы общества примитивны и общедоступны. Если бы это было не
так, общественная жизнь вообще была бы невозможна, ибо люди живут в обществе
по этим законам и по необходимости осознают их. Трудности в изучении
общества, разумеется, есть. Но они далеко не академической природы. Главное
в понимании общества -- понять, что оно просто в деталях и сложно лишь как
нагромождение их огромного числа, решиться сказать по этому поводу правду,
признаться в банальности своих мыслей, сбросить сложившуюся систему
предрассудков и ухитриться сделать свои мысли широко известными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152