Полчаса стоял Мазила с рукой, протянутой за последней почти
заверенной печатью бумажкой. Позвоните через несколько дней, сказала
секретарша, положив трубку после слова "ага". И спрятала бумажку в стол.
Хотел бы я знать, что тут произошло, сказал Мазила. Указание свыше? Но
они же дали согласие. Союз? Но они уже капитулировали. Тем более они думают,
что я делаю ерунду и компрометирую себя. Органы? Но для них это пустяк. Это
не их дело. Личная инициатива начальничка? Секретарши? А кто я им? Не ищи
ответа, сказал Шизофреник. Его нет. Не потому, что трудно установить правду,
А потому, что ты хочешь иметь ответы на вопросы "Кто?" и "Почему?". Но тут
нет никакого "Кто" и никакого "Почему". Здесь работает механизм, а он не
персонифицирован и безответственен. Да мало ли что могло быть? Есть люди,
которые не хотят, чтобы ты делал надгробие? Есть. Делают они что-нибудь в
связи с этим? Делают, Здесь даже говорение есть дело. Усмешка есть дело.
Молчание есть дело. Отсутствие звонка есть дело. Звонок есть дело.
Достаточно в машину через какой-то вход (а их -- миллион) ввести какой-то
материал, и он может дать совершенно неадекватный ему эффект. Представь
себе, судьбу одной книги Клеветника решила незначительная заминка в речи его
поклонника. Поклонник (ответственное лицо, кстати сказать) произносит
похвальную речь. Его перебили, задали пустяковый вопрос. Он на мгновение
замялся и что-то невнятное промычал. И это было истолковано как руководство
к действию, а все остальное -- как камуфляж. Я в свое время анализировал
серию неудач Болтуна. Взял десять дел. Все дела разные. Участвующие лица
разные. А эффект один и тот же. А твое дело очень серьезное. Необычайно
серьезное, фактически, неофициально оно с самого начала было решено
отрицательно. Положительное официальное решение не есть лицемерие. Оно тоже
реальность. Они там могут искренне желать тебе удачи. Но они тоже детали
машины. Они могут даже не ведать того (хотя я в этом сомневаюсь), что,
принимая положительное официальное решение, они принимают его так, что оно
есть отрицательное фактическое решение.
ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНАЯ БАЗА
Наивысшего расцвета в Ибанске достигла мясология. Вообще-то говоря,
сначала было плохо. Сначала мясологи разводили Муху и заграничную Хромосому
и строили на этой основе чуждые нам теории. На Западе их, конечно, за это
хвалили. А у ибанцев от них было полное засилие. Пришлось поправить. Вместо
них назначили Великого Ветеринара. Был он невероятно глуп и косноязычен. И,
как говорили ибанцы, не мог отличить Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля,
Бабеля от Кабеля, Кабеля от Кобеля, Кобеля от Гоголя, зато имел правильное
происхождение и взгляды, соответствующие моменту. Он быстро наверстал
упущенное. Опираясь на первоисточники, он начал проводить на необъятных
просторах ибанского пустыря знаменитые опыты по скрещиванию арбуза с
кукурузой. И добился выдающихся результатов. Коров в окрестностях Ибанска
вывели. Молоко стали получать из порошка, а мясо -- из-за границы. После
снятия Хряка выяснилось, что Великий Ветеринар допустил перегиб. Хромосому
реабилитировали. И Претендент срочно написал смелую книгу, в которой
изобличал Ветеринара и одобрительно отзывался о Хромосоме. Правильное
соотношение Теории и Естествознания было восстановлено. В Журнале стали
регулярно печатать статьи реабилитированного специалиста по Мухе и
Хромосоме. Поддержка естественников обеспечена, сказал Претендент про себя.
Теперь мы Их зажмем, сказал он вслух. Кого он имел в виду, знали, но думали,
что он сокрушает Секретаря, Троглодита, Ветеринара и прочих сподвижников
Хозяина.
НЕДОУМЕНИЕ
Смотри, сказал Болтун, показывая Мазиле свежий номер Журнала. Передовая
ибанская интеллигенция совершает стриптиз. Мазила полистал статьи Киса и
Мыслителя и выругался матом. Что творится? Наши друзья обнаруживают свое
подлинное лицо, сказал Болтун. Период растерянности кончился. Теперь им надо
устранить всех, кто значительнее их или хотя бы знает им цену. И набить себе
цену. Обрати внимание, как это делается. Резко критикуются слабые и
устаревшие по ориентации работы выживших из ума стариков и всяких
проходимцев. Проводятся, а иногда даже с боем пробиваются работы, которые
выглядят лучше тех. По сути эти работы такое же барахло, если не хуже. Но
создается видимость прогресса. И если при этом не пропустят одну, две, три
по-настоящему хороших работы (а хорошие работы всегда редкость), это пустяк.
Стоит ли на это обращать внимание! В нашем деле можно пропустить тысячу
работ и задержать только одну, чтобы стать подлецом, если эта одна была
единственной точкой роста, а все остальные -- заурядные тупики. Мыслитель
всегда был такой. Только раньше была вера в то, что у нас настоящих людей
все равно не будет. И еще не было никакой власти. Никакой загадки и духовной
драмы тут нет. Банальная функция страха, стяжательства, паразитизма и
бездарности.
ВСЕ ВЗАИМОПЕРЕПУТАНО
Дело обстоит вовсе не так, будто с одной стороны -- банда Претендента,
а с другой -- банда Секретаря, говорит Неврастеник. Реальная ситуация
такова. Секретарь -- начальник всех, Претендент -- ему подчиняется по одной
линии. Но есть другая линия, по которой Претендент не подчиняется Секретарю.
Секретарь вместе с Кисом и Мыслителем пишут книгу. Исполняющий обязанности
работает на полставки у Социолога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152