д. высшей формой сексуальных отношений для мужчины является сожительство с
другим мужчиной. Знаешь, я битый час не мог взять в толк, что он мне
говорит. А когда допер... Представляю, какая у меня стала идиотская
физиономия!
РЕШЕНИЕ
Зал был набит сверх всякой меры. Участники совещания сидели по
двое-трое на одном стуле, стояли на подоконниках, висели на люстрах с
квазихрустальными подвесками, торчали из-за портретов, на которых были
изображены трудно различимые красавцы Заведующие и Заместители с необычайно
умными и честными, но на все готовыми физиономиями. Дышать было нечем.
Выручала десятилетиями отработанная на бесчисленных собраниях привычка
дышать сероводородом и демагогией. Журналист сразу же впал в состояние
клинической смерти. У них кишка тонка, сказал Троглодит, кивнув с усмешкой
на Журналиста. Тонка, сказал Претендент. И они пожали друг другу руки.
Помощнику пришлось пробираться в президиум по головам. Поскользнувшись о
чью-то лысину (по одним слухам -- о лысину Мыслителя, по другим -- о зад
Претендента), он вывихнул шею, вследствие чего был вынужден зачитывать
доклад, стоя к аудитории одновременно задом и передом. Собравшиеся поняли
это как указание и сделали то же самое. Шансы Претендента из-за этого опять
снизились. После доклада и прений, в которых заранее назначенные и
предварительно проверенные и перепроверенные участники совещания выступили с
заранее проверенными и перепроверенными восторженными речами, приняли
резолюцию. В постановляющую часть резолюции в раздел конкретных предложений
включили пункт: с целью дальнейшего повышения уровня взять укрепленный пункт
Н. Троглодит заметил было, что силенок маловато. Но Претендент его тут же
уличил. А штрафники на что, торжествующе сказал он и уехал в командировку в
Италию. Шансы Претендента сразу повысились. Предложение взять штурмом Н было
принято единогласно, затем его включили в Генеральный План. Младшие и
старшие сотрудники включили эту тему в свои индивидуальные планы. На
Дирекции запланировали отчет о ходе выполнения плана по взятию Н и
привлечение внеинститутских авторов. И не взять Н стало уже никак нельзя. Но
почему все-таки они решили взять именно Н, а не Д, спросил Журналист. А
какое это имеет значение, сказал Неврастеник. Вы думаете, Д лучше? Пусть
себе штурмуют что угодно. Лишь бы нас не трогали.
ОТКАЗ
Отказали, говорит Мазила. И не объяснили, почему. В чем дело? Не ломай
голову, говорит Болтун. Причин можно навыдумывать сколько угодно. Но все это
будет ошибочно. Смотри на свой случай не как на исключительный, а как на
обычный, и не ошибешься. Поездка за границу у нас -- не норма человеческого
общения двадцатого века, а привилегия, которой удостаиваются лишь лица
определенной категории. Это общеизвестно. Ты к этой категории не
принадлежишь. Причины отказа не объясняют потому, что у них нет никаких
правовых и моральных аргументов. Это тоже общеизвестно. Исключительность
твоего случая состоит лишь в том, что он будет иметь мировой резонанс.
ИНТЕРВЬЮ
О том. что Мазиле отказали, скоро стало широко известно. Мастерскую
заполнили иностранные журналисты. Пришлось давать интервью. Мазила в
основном говорил о своих творческих замыслах. По поводу отказа он сказал,
что причину отказа ему не объяснили. Почему? Очевидно, она не имеет
разумного оправдания. А заодно решается еще одна проблема. Раз человеку
отказано, и ему не объяснили почему, его охватывает тревога. Он должен сам
придумать причину, беря на себя вымышленную вину. Отказывающая инстанция,
освобожденная от функции объяснения, приобретает атрибут великой тайны и тем
самым присваивает себе функции провидения. И человек трепещет. Эта мысль
произвела на журналистов сильное впечатление. Неврастеник, услышавший на
другой день интервью Мазилы по иностранному радио, сказал, что ОНИ ему этого
не простят. А что ОНИ могут сделать, сказал Посетитель. Судя Мазилу,) ни
сами предстают перед судом истории.
ЖРАТВА
Только завтрак навернем,
Как уже обеда ждем.
Проглотив обед, мы тут же
Ждем, когда наступит ужин.
Остальное -- дребедень!
Так за днем проходит день.
(Из "Баллады")
Наши штатные дешевки
Чуть чего -- бегут в столовку.
(Из "Баллады")
Обед пропал. Прижавшись друг к другу, штрафники тряслись от озноба. Не
спалось. Не бодрствовалось. Легко сказать, дешевки, говорит Уклонист. А кто
из нас через это не прошел! Кто из нас сейчас не накинулся бы на любые
объедки, лишь в них были калории! Был у меня такой случай, говорит Мерин.
Был я дневальным по конюшне. В последнюю смену. Надо смену сдавать, а
какая-то сволочь оголовье сперла. Сменщик не принимает. Пришлось ждать,
забираться в соседний эскадрон и воровать недостающее оголовье. Все так
делали. В полку вообще не один десяток оголовьев пропал, а. до бумагам и
отчетам -- все на месте. Сдаст один смену -- у него потом сопрут. Потом -- у
этого. И так до тех пор, пока все не отчитаются. Так вот, сдал я смену. На
ужин, конечно, опоздал. Пришел в столовую -- и что вы думаете! Осталось штук
тридцать мисок шрапнели. Каждая миска -- на четверых. У меня аж голова
закружилась. Тут пришел еще один опоздавший со смены. И мы с ним принялись
за дело. Хотите верьте, хотите нет. Восемь мисок я навернул запросто. И еще
наверно срубал бы. Да случайно взглянул на соседа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152