Судя по воркованью, в ней голуби. Голуби, которые живут за фронтонны
ми окнами, не дикие, а почтовые. Носители информации, нити паутины, раскину
той Блетчли-парком.
Уотерхауз направляется к зданию, от которого пахнет машинным маслом, и з
аглядывает в окно. Вечереет, окна начинают светиться, выдавая информацию
немецким самолетам-разведчикам, поэтому во дворе суетится сторож, закры
вая тяжелые ставни.
По крайней мере взгляд Уотерхауза улавливает какую-то информацию: по дру
гую сторону окна люди собрались у машины. По большей части они в штатском,
и у них давно не было времени на расчески, бритвы и крем для обуви. Эти люди
сосредоточены на работе, которая как-то связана с большой машиной. Она
состоит из стальных труб, как поставленная на попа кровать.
На трубы кое-где надеты металлические барабаны диаметром с тарелку и тол
щиною примерно в дюйм. От барабана к барабану тянется бумажная лента Ч м
етров десять, не меньше.
Один из людей поправляет резиновый приводной ремень на барабане, отступ
ает на шаг и делает знак рукой. Другой щелкает выключателем, и барабаны ра
зом начинают вращаться. Лента скользит через систему. Пробитые в ней дыр
ки несут данные, которые сливаются в одну серую полосу. Лента перематыва
ется так быстро, что как будто растворяется в сером дыму.
Нет, не как будто. Из вращающихся барабанов идет самый настоящий дым. Лент
а тянется через машину так быстро, что вспыхивает на глазах у Лоуренса и л
юдей в комнате, которые спокойно наблюдают за процессом, словно она гори
т очень необычно и интригующе.
Если в мире есть машина, способная считывать информацию с такой скорость
ю, то Уотерхаузу ничего о ней не известно.
Черные ставни захлопываются. В последний миг Уотерхауз успевает замети
ть еще один агрегат в уголке комнаты: стальную раму с ровными рядами серы
х цилиндров.
В темноте через двор проносятся два мотоциклиста с выключенными фарами.
Уотерхауз некоторое время трусит за ними и попадает из живописного стар
ого дворика в мир корпусов, выстроенных за последние год-два. Они чем-то на
поминают здание Пентагона, возведенное Военным Министерством по ту сто
рону реки от Капитолия, и олицетворяют тупую потребность в пространстве
, не пропущенную через какие-либо эстетические и просто человеческие соо
бражения.
Уотерхауз доходит до перекрестка, где, как ему показалось, свернули мото
циклисты, и упирается в стену. Под влиянием порыва он взбирается на нее и у
саживается. Отсюда вид не лучше. Уотерхауз знает, что вокруг, в этих корпус
ах, работают тысячи людей, но не видит никого из них. Указателей тоже нет.
Он по-прежнему пытается разобраться в том, что видел через окно.
Лента бежала так быстро, что задымилась . Нет смысла так гнат
ь ленту, если машина не может считывать информацию с той же скоростью Ч п
ревращать узор дырочек в электрические импульсы.
Но зачем, если эти импульсы никуда не попадут? Человеческий мозг не в сила
х воспринимать цепочку букв, мелькающих с такой скоростью. Ни один извес
тный Уотерхаузу телетайп не успеет их напечатать.
Смысл есть в одном случае: если эти люди строят машину. Механический каль
кулятор. Способный вбирать данные и как-то их обрабатывать. Производить
какие-то вычисления Ч вероятно, связанные со взломом кодов.
Тут Уотерхауз вспоминает ряды одинаковых серых цилиндров в углу комнат
ы. С торца они похожи на какие-то боеприпасы, но уж слишком гладкие и глянц
евые. Уотерхауз понимает, что они выдуты из стекла.
Это вакуумные трубки. Причем их сотни. Больше вакуумных трубок, чем Уотер
хауз когда-либо видел в одном месте.
Люди в комнате строят машину Тьюринга!

Коли так, неудивительно, что они спокойно смотрели на горящую ленту. Эта п
олоска бумаги Ч технологическая ровесница пирамид Ч всего лишь вмест
илище информации. Когда она проходит через машину, информация считывает
ся и превращается в последовательность чисто двоичных данных. Прах еси и
в прах возвратишься, информация же переходит из физического плана в мат
ематический, в более высокий и чистый мир, где действуют иные законы. Зако
ны, часть которых нащупали доктор Алан Матисон Тьюринг, доктор Джон фон Н
ейман, доктор Рудольф фон Хакльгебер и некоторые другие, с которыми Уоте
рхауз общался в Принстоне. Законы, о которых сам Уотерхауз кое-что знает.

Как только вы перевели данные в царство чистой информации, вам нужен лиш
ь инструмент. Плотник работает с деревом и носит при себе ящик Ч там все,
чем меряют, разрезают, сглаживают, соединяют. Математик работает с инфор
мацией, ему нужен свой инструментарий.
Эти инструменты создаются, один за другим, уже не один год. Например, компа
ния, выпускающая кассовые аппараты и пишущие машинки Ч «Электрикал Тил
л корпорейшн», Ч разработала классное устройство, чтобы сводить в табли
цы большое количество данных на перфокартах. Преподаватель Уотерхауза
в Айове пытался решать дифференциальные уравнения по одному, потом изоб
рел машину, которая решала бы их автоматически, сохраняя информацию на у
саженном конденсаторами барабане и пропуская ее через определенный ал
горитм. Располагая достаточным количеством времени и вакуумных трубок,
можно построить машину, которая суммирует колонки цифр, другую Ч чтобы
вести каталоги, третью Ч чтобы расставлять слова по алфавиту. В любом ув
ажающем себя учреждении могли бы стоять такие: чугунные, пышущие жаром м
ахины с эмблемами таких фирм, как ЭТК, «Сименс», «Холлерит», Ч каждая для
своей определенной задачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168