утолщенные посередине, суживающиеся к концам.
Небольшой конвой японских катеров движется проливом, таща баржи с припа
сами, упакованными в стальные бочки. Сейчас Шафто и его взвод должны по пл
ану поливать их из минометов. Потом американские самолеты накрыли бы кат
ера огнем, японцы сбросили бы бочки в море, надеясь, что их прибьет волнами
к Гуадалканалу, и драпанули.
Бобби Шафто отвоевался, не в первый и вряд ли в последний раз. Он обходит в
звод. Волны бьют в колени, растекаются волшебным ковром пены и раститель
ного вещества, скользящим по песку, так что кажется, будто почва убегает и
з-под ног. Шафто каждую минуту беспричинно оборачивается и плюхается на
задницу.
Наконец он добирается до мертвого санитара и снимает с него все, помечен
ное красным крестом, поворачивается спиной к японскому конвою и смотрит
на береговой склон. С тем же успехом он мог бы смотреть на гору Эверест из
нижнего альплагеря. Шафто решает одолевать подъем на четвереньках. Волн
ы то и дело догоняют его сзади, сладострастно пробегают между ног и плещу
т в лицо. Это приятно, к тому же помогает не рухнуть ничком и не уснуть прям
о здесь, в зоне прилива.
Следующие несколько дней Ч стопка замусоленных, выцветших черно-белых
фото, тасуемых снова и снова: пляж под водой, положение тел отмечено стояч
ими волнами. Берег пуст. Берег снова под водой. Берег в черных буграх, как л
омоть домашней булки с изюмом, какую пекла бабушка Шафто. Пузырек с морфи
ем наполовину занесен песком. Маленькие черные люди, по большей части го
лые, идут по пляжу, обшаривая трупы.
Эй, погодите! Шафто снова на ногах, сжимает «спрингфилд». Джунгли не хотят
его отпускать; пока он лежал, ползучие плети успели обвить ноги. Когда он в
стает, таща за собой побеги, словно серпантин на торжественной встрече в
етерана, солнце заливает его сиропом рвотного корня. Земля устремляется
навстречу. Он разворачивается в падении, видит здоровенного мужика с вин
товкой и плюхается мордой в сырой песок. В голове ревет прибой; студийная
аудитория ангелов, которые по собственному опыту способны оценить хоро
шую смерть, рукоплещет стоя.
Маленькие руки перекатывают его на спину. Один глаз напрочь залеплен пес
ком. Шафто смотрит вторым, видит над собой верзилу с винтовкой через плеч
о. У верзилы рыжая борода, так что вряд ли это японец. Но кто тогда?
Он щупает, как врач, и молится, как священник. Даже на латыни. Седые волосы с
острижены почти под ноль, так что просвечивает загорелая кожа. Шафто огл
ядывает одежду, ища форменные нашивки. Надеется увидеть «Semper Fidelis», но вместо
этого читает «Societas Eruditorum» и «Ignoti et quasi occulti».
Ч Игноти эт... что за херня? Ч спрашивает он.
Ч Скрытые и как бы сокровенные Ч примерно так, Ч отвечает Рыжий. У него
странный акцент, отчасти австралийский, отчасти немецкий. В свою очередь
изучает нашивки Шафто. Ч Что такое рейдер МПФ? Что-то новенькое?
Ч Тот же морпех, только еще хлеще, Ч говорит Шафто. Отчасти это бравада. О
днако фраза переполнена иронией, как одежда Шафто Ч песком, потому что в
данный исторический момент морпех Ч не просто лихой малый. Это лихой ма
лый у черта на рогах (Гуадалканал), без еды и оружия (по милости, это вам любо
й морпех скажет, генерала Макартура, язви его в душу), использующий любые п
одручные средства, половину времени дурной от болезней и лекарств, призв
анных эти болезни побеждать. И в любом из этих смыслов рейдер морской пех
оты (как говорит Шафто) Ч тот же морпех, только хлеще.
Ч Ты вроде десантника, что ли? Ч спрашивает Шафто, перебивая бормотания
Рыжего.
Ч Нет. Я живу в горах.
Ч Да? И что ты там делаешь, Рыжий?
Ч Наблюдаю. И говорю по рации шифром. Ч Снова начинает бормотать.
Ч С кем ты говоришь, Рыжий?
Ч Сейчас по-латыни или по рации шифром?
Ч И то, и другое, наверное.
Ч По рации шифром Ч с нашими.
Ч С кем с нашими?
Ч Долго объяснять. Если выживешь, может, познакомлю с кем-нибудь из них.
Ч А сейчас по латыни?
Ч С Богом, Ч говорит Рыжий. Ч Соборую тебя, на случай, если не выживешь.
Тут Шафто вспоминает про остальных и почему хотел встать.
Ч Эй! Эй! Ч Силится приподняться, понимает, что это невозможно, пробует и
звернуться. Ч Эти сволочи грабят трупы.
Взгляд не фокусируется. Приходится выковыривать из глаза песок.
Вообще-то все прекрасно фокусируется. То, что казалось ему стальными боч
ками, стальные бочки и есть. Туземцы выкапывают их из песка руками, по-соба
чьи, и катят в джунгли.
Шафто отключается.
Когда он приходит в сознание, на берегу ряд крестов Ч палок, связанных ли
анами, опутанных цветами. Рыжий заколачивает их прикладом. Стальных боче
к на берегу нет, туземцев почти тоже. Шафто нужен морфий. Он говорит об это
м Рыжему.
Ч Если ты считаешь, что тебе нужен морфий, просто подожди. Ч Рыжий броса
ет винтовку туземцу, подходит к Шафто и взваливает его себе на спину. Шафт
о кричит от боли. Над головой проносятся несколько японских истребителе
й Ч «Зеро».
Ч Меня зовут Енох Роот, Ч говорит Рыжий. Ч Можешь звать меня «брат».

ГАЛЕОН

Как-то утром Рэнди поднимается рано, долго мокнет под горячим душем, пото
м встает перед зеркалом и зверски сбривает бороду. Он раздумывал, не пору
чить ли эту работу специалисту Ч парикмахеру в гостиничном холле, но се
йчас его лицо откроется взглядам впервые за десять лет, и Рэнди хочет пер
вым увидеть результат. Сердце бешено стучит, отчасти от первобытного стр
аха перед лезвием, отчасти от предвкушения. Похоже на сцену из какого-ниб
удь слезливого старого фильма, где пациенту наконец снимают с лица бинты
и протягивают зеркало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168