Владимир узнал его — давно, еще до войны, этот бронзовый стрелок стоял в центре фонтана на городской площади. Водяная струя била из-под его ног, она рассыпалась в вышине и опадала на бронзу, на каменный парапет дождевыми каплями. Он помнит, как отсюда, от фонтана, ушли за город первые колонны мобилизованных парней — была жара, визжала гармошка, кричали усталые сержанты и провожающие. Потом застучали колеса подвод с вещами, строй подровнялся, глухо и слитно ударили сотни ног и неровные, по пять человек, ряды вошли в плывущие навстречу улицы города, пока не миновали их, вступив в песчаные желтые дюны...
— Эй, кореш,— позвал Владимир одного из возниц.
— Чего тоби? — спросил тот и свернул к инвалиду.— Курнуть дашь?
— Дома забыл... Откуда везете?
— У яру выкопалы,— ответил возница.
— Кто же туда закопал?
— Люди,— пожал плечами возница.— От немцев... Сейчас знашевся один старикан. Показав место. Всю ничь дов-бались.
— Куда тянете?
— Возвращаем на. старую прописку,— засмеялся воз-ница.— В ридные места. Домой пора.
— Там на площади одни камни,— хмуро сказал Владимир.
— Так цэ ж и хорошо,— хмыкнул возница.— Из камней и построим... Булы б камни да рукы... Будь здоров, хлопче.
Он побежал за лошадьми, путаясь в полах тулупа. Обоз осторожно объехал угол упавшего здания — громче защелкали кнуты,- тревожнее закричали люди, скульптура накренилась, чуть не падая, и медленно скрылась за попоротом.
Владимир вернулся к себе под лестницу. Он долго лежал с открытыми глазами. Вспомнил скользящих по заледенелому булыжнику лошадей, свет луны на бронзовом лице, паутину черных веревок и треск полозьев, просевших под тяжестью груза... Когда-то, может быть, тысячу лет тому назад, он посещал большие аудитории, на стенах которых висели отмытые акварелью изображения Великих творений рук человеческих — Парфенон... Московский Кремль... Деревянные, рубленные без единого гвоздя русские церкви, Кижи... Он мечтал строить города с. плавательными бассейнами наплоских крышах. Любил запах туши и барабанную легкость ватманских листов бумаги, туго натянутых на картонные планшеты перед тем, как легкие кисти нанесут на них первые контуры перспектив... Проектировать, возводить здания — в этом, он думал, его призвание - и ходил по улицам, заглядывая в лица домов, искал в их чертах секреты и законы древних мастеров, оставивших в каменных ликах города свои тревожные короткие жизни. Сейчас сюда, иод бетонные ступени лестницы, они снова вернулись, его прежние мечты. Где-то, далеко, все глубже входя в поваленные ущелья проспектов, качаясь на деревянном бревенчатом плоту, плывет Бронзовый Стрелок, целясь невидимой стрелой в зеленую звезду. Он был из того, прежнего мира, в котором люди думали о городах с высокими башнями старинных часов, о гулких полях бетонных площадей и теплом граните набережных, зажавших в жидком стекле реки отражения белых домов.. .
Когда Владимир открыл глаза, все щели комнатушки пылали светом. На печке искрился иней. Он набросал в топку полешек, поджег их и подождал, чтобы они разгорелись пожарче. Когда от железных стенок дохнуло теплом, закурил, сунул ногу в сапог, оперся на костыли и вышел наружу.
За ночь снежок припорошил землю тонким слоем. Стоял
морозец градусов в пять, а ветер утих и дым из торчащей трубы поднимался вверх — бледный и легкий, весь из туманных завитков. Город уже жил — в разрушенных проемах окон мелькали люди, где-то трезвонили далекие трамваи. Владимир с наслаждением докурил, папиросу, умылся снегом, ладонью сгребая его с черных кирпичей, и вернулся назад. Только сейчас увидел на своих дверях бумажку. Оглянулся вокруг и заметил цепочку следов, которая вилась через весь дом, подходила к его лестнице и возвращалась на улицу.
На ровно обрезанном клочке бумаги, пришпиленном двумя кнопками, были слова:
«Маруся! Я живу теперь на Портовой. Я жив! Если ты вернешься 'домой, то ищи меня. Ищи меня. Я написал об этом на домах и улицах. Ищи!»
«...Я тоже ищу,— подумал Владимир.— Я вернулся, как обещал. Ищи меня...»
«МОСКВА.
ПОВТОРНОЕ МИНИСТЕРСТВУ МОРСКОГО ФЛОТА
ЗАЯВЛЕНИЕ Прошу сообщить адрес или местожительство Александры Семеновны Муровцевой, судомойки буксира «Скиф», приписанного к порту металлургического завода имени Ленина, потонувшего в начале войны от попадания немецкой бомбы. Есть предположение, что Муромцева эвакуировалась на Восток. В случае ее документально подтвержденной смерти прошу направить уведомление по адресу...
Владимир Коваленко»
«МОСКВА
ПОВТОРНОЕ МИНИСТЕРСТВУ ТЯЖЕЛОЙ МЕТАЛЛУРГИИ
ЗАЯВЛЕНИЕ
Уважаемые товарищи, очень прошу найти адрес или местожительство Александры Семеновны Муровцевой. До войны она работала судомойкой на буксире «Скиф», который был потоплен в порту металлургического завода имени Ленина. Возможно, ей удалось спастись, и. она вместе с рабочими завода была эвакуирована из города. Вот уже несколько лет я занимаюсь бесплодными поисками дорогого мне человека и отовсюду получаю отрицательные ответы. Войдите в мое положение и сделайте все, чтобы обнаружить ее следы.
С глубоким уважением!
Владимир Коваленко»
ОСОБНЯК НА ПУШКИНСКОЙ
Если бы не вывеска, Владимир никогда бы сюда не заглянул. На листе фанеры было написано краской:
«ГОРПРОЕКТ. АРХИТЕКТУРНЫЕ МАСТЕРСКИЕ»
Двухэтажный старинный особняк окружала поваленная в снег чугунная решетка. Громадные его окна были забиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85