Мартын чуть не увел струю из канистры на стол.
- Ты аккуратней лей, разольешь!
- Нет, постой, - Мартын опустил канистру на пол. - С кем это ты
работал? С Ксенией? Или с Митей, мир его праху?
- С Митей я только разговаривал. Забавный парень, жаль, себя
разрушил. У него была любопытная концепция. Понимаешь, он рассматривал мир
как акт совместного воображения бога и дьявола. Эта парочка договорилась о
базовых понятиях, а в конкретных реалиях пошла игра воображения. Что-то
вроде одного сна на двоих. Наше время идет быстро, сгущеннее, чем их явь.
Как и полагается во сне.
- Не понял, - сморщился Мартын, - кто чей сон?
- Мы все их сон.
- Чей это - их?
- Ну, бога и дьявола. Иными словами, сущности добра и сущности зла. А
они, в свою очередь, порождение сна Мити. Он жаловался, что удерживал их в
такой форме существования большим усилием воли. Чуть не вспотел.
- Кто вспотел? - взревел побагровевший Мартын.
- Митя.
Виктор не обращал внимания на перепалку. Незаметно выплеснув остатки
самогона под стол, он налил себе чаю. Отхлебнул и поджав под себя ноги,
расположился на кошме, кинутой на широкую скамью. Уперся спиной в стену и
от удовольствия закрыл глаза. Ныло все тело. Целый день помогали грузиться
большой партии разъезжающихся. Несколько десятков двухэтажных автобусов
забили стоянку, народ волновался, кто-то перепутал списки, чуть не
возникла паника. Хорошо, вовремя разобрались, но сколько чемоданов,
коробов, узлов пришлось перетаскать - ужас! Да и детей нельзя было
оставлять под ногами у суетливо мечущихся взрослых. Двоих сразу на плечо -
и к автобусу. Главное - не перепутать номер на бирках, а детей много, они
ерзают, кричат что-то своим друзьям и подружкам, появившимся за месяцы,
проведенные в этом человеческом котле...
- Ах ты, манихей хренов!
Виктор вздрогнул и чуть не упал со скамьи. Могучий рык Мартына согнал
дремоту. Месроп невозмутимо нюхал огурец, хитро поглядывая на Сармата.
Немного посопев на Месропом, Мартын сел и, к изумлению Виктора, засмеялся.
- Ну, чего там не разобрали? - вмешался Сармат.
- Почему же, - спокойно ответил Мартын, - мы во всем разобрались. И
если Месроп не хочет афишировать свою деятельность, то на здоровье. Я,
конечно, знаю, да и Виктору полезно будет узнать, что наш стратег -
всего-навсего резидент...
- А то он не знает! - удивился Сармат.
- Не знаю, - сказал Виктор. - Какой еще резидент?
- Резидент полевой социографической комиссии ООН, - раздельно
произнес Месроп. - Но это, честно говоря, ничего не значит. И то, что я
переманил к нам бойцов из регуляра, никак не связано с моей деятельностью
в качестве социографа. Положа руку на сердце или на что угодно, я даже не
могу сказать, существует ли еще эта комиссия. Доктор Мальстрем мог год
назад урезать фонды, и комиссия приказала долго исследовать.
- Вот и замечательно, - сказал Сармат. - Давайте сворачиваться,
завтра с утра дел... - Он зевнул, прикрыв рот ладонью.
Месроп и Мартын переглянулись.
- Так время же еще какое? - Мартын подержал в руке канистру и
опустил. - Только сели!
- Ну так и сидите, - разрешил Сармат, - а я прилягу.
Он вышел в соседнюю комнату, где на полу вповалку спали дружинники, и
через пару минут его могучие раскаты влились в сводный хор храпунов.
Мартын ходил кругами по комнате. Месроп молча оглаживал бородку.
Виктор стряхнул с себя дремоту, выпрямился и налил еще чаю.
- Правильно, - сказал Месроп, - чай полезнее, только если не пьешь,
не выливай под стол. Ты мне самогоном всю штанину облил.
Виктор улыбнулся, Месроп хохотнул.
- Смешно, да? - негромко рыкнул на них Мартын, но прекратил свое
кружение и сел напротив Месропа.
- Опять ушел!
- Да, - ответил Месроп. - Значит, еще не созрел.
- Чего он ждет?
- Спроси у него.
- И спрошу, я, знаешь, прямо сейчас его подниму и спрошу.
- Подними.
- Э, толку! - Мартын обреченно махнул рукой. - Сколько раз приставал
к нему, а он все шуточками отделывается. Шутник. Мало ему дубасовцы
вломили. Дождется, опять голову поднимут!
- За что вы так монархистов не любите? - спросил Виктор.
- Не люблю? - переспросил Мартын. - Кто тебе сказал такую глупость? Я
сам монархист.
- А... - начал Виктор и удивленно замолчал. Мартын сердито шевельнул
усами, фыркнул.
- Почему ты решил, что эта свора имеет хоть какое-то отношение к идее
монархии? Банда самозванцев! Сколько их развелось после пресекновения рода
Романовых... Эх!
- Да, - сказал Месроп, - кошмарная была трагедия. Мой друг чуть не
погиб тогда, во втором... нет, в третьем году. Он опоздал на коронацию.
Только добрался до Спасских, как ахнуло.
- Ахнуло? - тупо повторил Виктор. - Что?
- Вот - время летит! Двадцать лет всего прошло, а начисто все забыто.
- Еще бы, - сказал Мартын, - через три года мор начался.
- Через два, - поправил Месроп. - А что ахнуло? Успенский собор,
голубчик ты мой, ахнул, да и как ему не ахнуть, если, говорят, его сотней
тонн взрывчатки зарядили.
- Не сотней тонн, а калифорнием взорвали, несколько грамм пошло, -
возразил Мартын.
- Кто зарядил? Кто взорвал? - терпеливо спросил Виктор.
Он смутно припоминал какие-то байки на веселых площадках, что-то
странное пел, подыгрывая себе на гитаре, старый Гонта. Вспомнились
окровавленные тела из случайного диска по истории. Но он почти все забыл:
история не география, а кого кормят ноги, тому не надо засорять голову.
- Все уже забыли, кто взорвал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172