Да, высоковато. Вдруг
нечисть шалить начнет? Магов истребили, теперь разгуляется!
Он не хотел признаваться себе, что боится высоты. Страх был давний,
но временами он просыпался, и тогда окна занавешивались шторами. Сама
мысль о том, чтобы высадить стекла и ползти по карнизам и скользким
плитам, приводила его в содрогание.
Но выход должен быть. Долго разглядывал площадку перед дверью. Опять
подперли доской. Значит, неожиданный прорыв исключается. Хотя если
осторожно сдвинуть проржавевшие шпингалеты на вторых створках и пнуть как
следует... Один, второй, вон еще двое... В выпуклом зрачке было заметно
движение и на лестнице. Даже если там всего двое - не очень хорошо. В
полутьме почти не видать. Достанут стрелой, пока он будет рубиться со
стражами.
Ему стало стыдно. С дружинниками он не один год делил кусок хлеба,
кров и удачу. Но это было давно. Старые бойцы почти все ушли, одни на
покой, другие на погост. К этим же относился иначе, и думал не о каждом в
отдельности, а о сотнях, тысячах. Все равно, не враги же они ему!
И Сармат мне не враг, с ожесточением сказал он себе, и Борис Сармату
не был врагом, а маги служили верно. А расплата за верную службу - ему
опала и заточение, Борису и его людям - смерть лютая.
Уйти можно. С шумом, с грохотом прорубиться, оставив за собой
кровавый след. Но Ксения останется здесь, и Сармат будет смотреть в ее
глаза, прикасаться к ее телу...
Виктор сел в кресло и расслабленно откинулся на спинку. Давно, когда
он еще был гонцом, старый Гонта научил в трудные минуты закрывать глаза и
ни о чем не думать. Решение или подсказка всплывали изнутри, и тогда -
вперед!
Забыться не удавалось. Изнутри чужой нетерпеливый голос торопил,
подзуживал немедленно, не теряя ни минуты убираться отсюда любой ценой, а
если в эту цену встанет кровь, то и ценой крови. Но другой, полузабытый
голос старого Гонты шептал: "Не торопись, суетливый гонец - мертвый
гонец". И еще он вспомнил присказку Гонты - чем хуже дела, тем ну их на
хрен! Мысли путались, смутные образы, лица медленно всплывали на темную
маслянистую воду, а потом сверху опустилось бесшумное пушистое пламя, и
лица исчезли в кипящей воде...
Он вздрогнул и проснулся.
Тревога накатила на него, но тут же прошла при взгляде на часы. Воды
утекло всего на два часа. Самая полночь, время для побега.
Стряхнув дремоту, Виктор тихо подобрался к двери. Проклятье,
стражников прибавилось! Да им тут тесно, подумал Виктор. И ведь никто не
спит - мечут кости или просто топчутся на площадке, словно ожидают чего.
"Ждут приказа! Придет сотник, а может, и тысяцкий, мигнет - тут они и
вломятся его вязать. Сколько их там?"
Насчитав дюжину воинов, маршал удовлетворенно хмыкнул. Знают, сучьи
потроха, что так просто не возьмут. Первому стрелу в лобешник, а с
остальными видно будет. А если еще подойдут?
Прикидывая, как сковырнет пяток стражей и, воспользовавшись
суматохой, уйдет на лестницу, он, тем не менее, трезво понимал, что этот
путь закрыт. Через окно... Ночью? Нет, исключается. Но выход был! Когда
проснулся, он уже знал его, но забыл, надо всего лишь вспомнить. И еще
всплыли в памяти чьи-то полузабытые слова о том, что закрытых дверей не
бывает, но он не помнил - чьи.
Виктор еще раз проверил снаряжение. Подумал немного и снял меч. Но
через минуту передумал и снова взял его. Потом пригодится. В коридорах
махать им несподручно. Если дело дойдет до рубки в Хоромах, то никакой меч
не поможет. Уйти надо тихо, не хлопая дверями. Лучше всего - вообще не
подходить к дверям. Он обошел стол и, наступив на какие-то тряпки,
выругался.
На полу валялись остатки одежды Ивана. Впопыхах они не выбросили
полуобгорелые лохмотья.
"Иван поднялся сюда, - подумал Виктор. - Кто же мешает мне спуститься
отсюда?" И тут как вспышкой озарило - как же маг проник в покои, если у
него не было ключа? Через дверь? Но там страж денно и нощно. Итак!..
Глубоко вздохнул и обвел комнату взглядом. Нет, не здесь, а в большой
прихожей, что без окон.
Он не стал даже сдвигать тяжелый платяной шкаф. Распахнул створки,
сдвинул в сторону вешалки с одеждой и обнаружил, что трухлявые фанерные
листы, составляющие заднюю стенку, рассыпались, обнажив забитый досками
проем лифта. Две доски были выбиты.
Щель чернела в полутьме шкафа большим жадным ртом. Виктор сунул в
проем свечу, но сильный воздушный удар мгновенно задул ее. Тогда он принес
из спальной комнаты канделябр с древним стеклянным шаром, запалил свечку и
осторожно приник к щели.
Снизу шел теплый сырой поток. Слабый свет высветил корявые стенки
шахты, но видны были только лохматые тросы на несколько метров вверх и
вниз. Остальное - тьма.
Обмотать руки тряпками и вниз! Но как смог полуживой Иван подняться
сюда по тросам? Виктор опустил голову и выставил руку как можно дальше.
Так и есть - какие-то крюки или скобы, выступают ненамного, но удержаться
можно. Если прошел Иван, то он и подавно одолеет. Правда, мага гнала
идущая по пятам смерть. "А кто идет за мной?" - подумал Виктор.
Спускаться по скобам лучше, чем болтаться ожившим висельником на
тросах. Металл, наверно, давно проржавел насквозь, да и так просто его не
ухватишь. Виктор знал, что такое старый металлический трос, когда-то он
сгоряча ухватился за такой же, оттаскивая в сторону балку, прикрывавшую
вход в одну из его нор. Тысячи мелких иголок впились в ладони, долго потом
саднило кожу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172