Елейно
сть. Ему быстро надоело подыскивать слова. В жизни хватает головоломок и
без этого. Он сложил и убрал газету. Займется ею попозже.
Биф взял в руки циннию, положил на ладонь и повернул к свету. Теперь цветок
уже не казался ему таким необычным. Не стоит его сохранять. Он стал гадать
, обрывая мягкие яркие лепестки; на последний выпало слово «любит». Кого? К
ого ему теперь любить? Никого в отдельности. И любого порядочного челове
ка, который войдет сюда с улицы посидеть часок и выпить. Но никого в отдель
ности. Он испытал, что такое любовь, а теперь с этим покончено: Алиса, Мадел
айн и Жип. Баста! Конец. Лучше ему от этого или хуже? Выиграл он или проиграл
? Это как посмотреть.
И Мик. Та, которая последние месяцы странно владела его сердцем. Что же, и с
этой любовью покончено? Да. И ей пришел конец. Сегодня под вечер Мик зашла
сюда съесть пломбир и выпить чего-нибудь холодного. Она стала старше. Ее г
рубоватые, детские замашки почти пропали. Вместо этого появился какой-т
о аристократизм, изящество Ц в чем, даже трудно определить. Серьги, позвя
киванье браслетов, новая манера класть ногу на ногу и оттягивать подол, п
рикрывая колени. Он наблюдал за ней, испытывая теперь уже только нежност
ь. Былое чувство прошло. Эта любовь целый год так странно томила его. Он со
тни раз удивлялся ей и не находил разгадки. А теперь она кончилась, как лет
ние цветы в сентябре. Больше у него нет никого.
Биф постучал по носу указательным пальцем. По радио что-то говорили на ин
остранном языке. Ему трудно было определить, немец это, француз или испан
ец. Но в голосе этом звучала судьба. У него даже мурашки по спине побежали.
Когда он выключил радио, тишина стала мертвой, нерушимой. Он почувствова
л ночь за окном. И его одолело такое чувство одиночества, что у него даже п
ерехватило дыхание. Слишком поздно звонить по телефону Люсиль, чтобы пог
оворить о Бэби. Да и посетителя в такой час нечего ждать. Он подошел к двер
и и поглядел в обе стороны улицы. Повсюду пусто и темно.
Ц Луис! Ц позвал он. Ц Луис, ты спишь?
Никакого ответа. Он поставил локти на стойку и подпер голову руками. Его т
емная, заросшая щетиной челюсть задвигалась, и лоб хмурился все больше и
больше.
Ребус. Вопрос, который въелся ему в душу и не давал покоя. Загадка Сингера
и тех, остальных. Прошло больше года, как это началось. Больше года с того д
ня, когда Блаунт появился Здесь во время первого большого запоя и встрет
ил немого. С тех пор, как Мик стала повсюду ходить за ним следом. Но вот уже м
есяц, как Сингер умер и похоронен. А загадка все мучает Бифа. Во всем этом б
ыло нечто неестественное, это было похоже на непристойную шутку. Когда о
н думал об этом, ему становилось не по себе и даже как-то жутковато.
Он устраивал похороны. Все свалили на него. Дела Сингера были в крайнем бе
спорядке. Он не выплатил ни за одну вещь, взятую в кредит, а тот, кто должен б
ыл получить его страховку, сам умер. Денег едва-едва хватило на погребени
е. Оно было в полдень. Солнце зверски пекло над открытой, сырой могилой. Цв
еты жухли от жары на глазах. Мик так рыдала, что даже подавилась, и отцу при
шлось несколько раз стукнуть ее по спине. Блаунт, насупившись и зажав кул
аком рот, глядел на могилу. Здешний врач, негр, Ц он был в каком-то родстве
с бедным Вилли Ц стоял позади толпы и потихоньку стонал. Были тут и вовсе
незнакомые люди, которых никто прежде не видел и не слышал. Бог их знает, о
ткуда они взялись и почему пришли.
Тишина в комнате была бездонной, как сама ночь. Биф стоял не шевелясь, погр
уженный в свои мысли. И вдруг он почувствовал, как в нем что-то ожило. Сердц
е так сильно забилось, что он даже оперся спиной о стойку. Ибо на миг насту
пило просветление, и ему открылась картина человеческой борьбы и мужест
ва. Бесконечный поток людских судеб сквозь бесконечность времен. Тех, кт
о трудится, и тех, кто Ц если это выразить одним словом Ц любит. От души у
него отлегло. Но только на миг. Тут же он почувствовал какую-то угрозу, его
пронзил страх. Словно он висел между двумя мирами. И видел лицо свое, отраж
енное в стекле стойки. На висках блестел пот, и рот был судорожно сведен. О
дин глаз открыт шире другого. Левый, прищурившись, заглядывал в прошлое, а
правый, выпученный от страха, взирал в будущее, полное мрака, ошибок и гибе
ли. А сам он был подвешен между светом и тьмой. Между злой иронией и верой. О
н резко отвернулся.
Ц Луис! Ц закричал он. Ц Луис! Луис!
И снова не услышал ответа. Но господи спаси, он же человек разумный. Как ег
о может душить этот ужас, если он даже не знает его причины? Неужели он поз
волит себе тут стоять, как насмерть перепуганный болван, не возьмет себя
в руки, не призовет на помощь рассудок? Ведь в конце-то концов он разумное
существо? Биф намочил под краном платок и вытер застывшее, напряженное л
ицо. Каким-то чудом он вспомнил, что парусиновый навес над дверью еще не п
однят. Когда он туда направился, походка его стала тверже. А когда наконец
он снова вернулся в кафе, он совладал с собой и, ничем себя не теша, стал жда
ть восхода солнца.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113