И думал доставить вам удоволь
ствие, принеся все сегодня.
Тогда Жильберт благосклонно улыбнулся, так как этот человек очень его лю
бил, и пропустил голову и руки в рыцарскую одежду. Дунстан зашнуровал её н
а спине, чтобы одежда совершенно охватывала его талию. Эта одежда была из
прекрасного тёмного шелка, вытканного на востоке и очень похожего на сов
ременный бархат. Затем Дунстан стянул своего господина портупеей, состо
явшей из тяжёлых серебряных блях, тонко оправленных и прикреплённых к ко
жаному ремню. Он пропустил большой старый меч с ножнами чрез плоское кол
ьцо, свешенное с портупеи на короткой серебряной цепочке. Наконец он нак
инул на плечи Жильберта плащ из темно-красного сукна, подбитый превосхо
дным мехом и застёгивающийся на шее серебряным аграфом, так как считалос
ь неприличным носить рыцарское одеяние без плаща.
Ц Великолепно, Ц сказал Дунстан, отодвигаясь на шаг или на два, чтобы ви
деть эффект.
Действительно, молодой англичанин в одежде своего ранга, которую он носи
л впервые, имел благородный вид, так как он был очень высокого роста и, нес
мотря на широкие плечи, имел тонкое и деликатное сложение. Его ясное лицо
было бледно, а белокурые волосы падали густыми длинными прядями из-под ш
ляпы.
Ц Но вас, Дунстан, нельзя там видеть, Ц начал Жильберт, но остановился, вн
езапно заметив, что оба его слуги были в новых одеждах из сукна и кожи.
Ц Слуги почтены так же, как их господин, Ц сказал Дунстан. Ц Король нам
тоже прислал подарки.
Ц Видно, что это Ц мысль мужчины, а не женщины, Ц сказал себе Жильберт.
Он вышел, и Дунстан пошёл слева от него, но на полшага отступя, согласно пр
иличию. Лагерь был освещён огнями и факелами так далеко, как мог видеть гл
аз, и все мужчины были вне палаток, прогуливаясь под руки взад и вперёд или
сидя у входа на сёдлах или свёртках багажа.
Сотни и тысячи маленьких рождественских деревьев, воткнутых в землю сре
ди факелов перед палатками, только что вымытыми, образовали большой сад
из кустарника и зелёных деревьев, и жёлтый свет, фильтруясь сквозь переп
лётшиеся ветви, падал на живые богатые краски и блестящее оружие, затем т
ерялся в светлом отражении звёзд. В воздухе чувствовался запах сосен и а
роматный дым сожжённой смолы.
Ночь оглашалась также пением, и в некоторых местах группы по крайней мер
е из ста человек соединялись, чтобы петь длинные рождественские гимны, к
оторым они выучились ещё детьми на своей отдалённой родине, гимны с беск
онечными припевами, в которых рассказывалась история рождения Христа в
Вифлееме, поклонение пастухов и прибытие волхвов.
В одной части лагеря грубые бургундцы пили полными стаканами азиатское
вино, и пение их было скорее энергично, чем благочестиво. Но большинство с
еверян были сумрачны и серьёзны, молились Богу, пели и смотрели наверх, ка
к будто звезда востока вскоре распространит свой мягкий свет на небе. Он
и набожно поддерживали свет факелов вокруг ёлок, не зная, что их отцы дела
ли то же задолго до того в датских ледниках и снежной Норвегии в знак обож
ания Одина и в честь Игдразила, дерева жизни.
Гасконцы и все южные люди со своей стороны устроили между двумя деревьям
и маленькие алтари, убранные белыми тканями, вышитыми блёстками, маленьк
ими крестами, маленькими резными изображениями, бережно принесёнными и
здалека домашними богами, которые были для них одинаково дороги, как и ор
ужие.
Смуглые и худощавые лица выражали рвение южной веры, и их чёрные глаза бы
ли глубоки и дико блестели.
Эльзасцы и лотарингцы с белокурыми волосами держались в стороне. У них б
ыли маленькие немецкие куклы из дерева и ярко раскрашенные изображения,
представляющие вифлеемские сцены с яслями и младенцем Иисусом, с лежащи
м волом, блаженной Марией и святым Иосифом, пастухами и волхвами. Они сиде
ли пред этими предметами со счастливыми лицами, распевая гимны.
Что касается вельмож и рыцарей, то Жильберт видел некоторых из них прогу
ливающимися, как и он. Другие сидели перед своими палатками. Проходя он ви
дел здесь и там через отверстие некоторых палаток рыцарей, молящихся на
коленях, и слышал, как они пели гимны.
На французской линии более, чем в одной большой палатке, были приподняты
занавесы, и Жильберт видел там мужчин и женщин, живших вместе. В женщинах о
н узнал гречанок, и веки их были начерчены; он отвернулся от этого зрелища
, с отвращением убеждаясь, что происходят подобные вещи накануне Рождест
ва.
Далее несколько бедных солдат в куртках из овечьей кожи и натянутых лоси
нах стояли на коленях перед большими ширмами, на которых висели раскраше
нные изображения, похожие на иконы. Эти люди были красивы, с тщательно рас
чёсанными бородами, а их длинные и мягкие волосы падали на их плечи прекр
асно приглаженными, волнистыми прядями.
Один из них, священник их культа, стоял и повторял на распев молитвы, и вре
мя от времени воины склонялись и прикасались лбами пола.
Ц Славим Господа Иисуса Христа! Ц пел священник.
Ц Во веки веков, аминь! Ц ответили солдаты. Хотя они пели на чешском язык
е, но Жильберт понял, что они верили и молились серьёзно.
Таким образом он шёл более часа, и его настроение мало-помалу рассеялось.
Он чувствовал, что для него был честью выбор его проводником среди опасн
остей этого бесчисленного множества в сто тысяч человек, которые в течен
ие двух месяцев были под его надзором и оставались доверенные ему, пока и
х не проводил до Сирии.
Затем в полночь он следовал за большой процессией позади короля и короле
вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99