Солдаты начали говорить между собою: «Это Ц дорога сэра Жильберта, и пот
ому для нас праздничный день», или: «Это дорога короля, и сегодня Ц пятниц
а». В дни Жильберта они пели во время пути, и его имя весело звучало вдоль б
есконечной линии воинов. Вскоре Жильберта полюбили многие крестоносцы,
которые никогда его не видели, и почти все солдаты.
Наконец, они прибыли в Эфес, очень усталые и таща за собою несколько больн
ых. Сам император Конрад, несмотря на свою силу, был болен. Он встретил в Эф
есе курьеров, прибывших морем от греческого короля, которые просили его,
а также всех солдат, возвратиться в Константинополь, чтобы провести там
зиму и выждать момент для возвращения морем в Сирию. Он принял предложен
ие в виду того, что храбрые немцы были разбиты и утомлены своим походом и н
еудачей, перенесённой прежде, чем достигли Никеи. Армия короля и королев
ы продолжала путь одна до большой долины Меандры, где она расположилась
лагерем, чтобы отпраздновать день Рождества с большой благодарственно
й службой за очевидное покровительство им неба до последнего дня.
Жильберт со своими спутниками прибыл в лагерь накануне Рождества и когд
а их узнали, то раздались во всей армии приветственные громкие крики; сол
даты покинули костры, починку оружия и платья, бросившись навстречу исху
далому человеку, в заржавленных доспехах, верхом на изнурённой лошади, в
сопровождении спутников ещё в худшем положении. Его плащ был весь в гряз
и и насквозь промочен дождём, его кольчуга заржавела и только местами бл
естела; его большая нормандская лошадь была одна кости и кожа. Альрик и Ду
нстан следовали за ним в рубищах. От усталости и недостатка пищи лицо Жил
ьберта сделалось угрюмо, но по-прежнему строго и гордо, и первые увидевши
е их перестали его приветствовать и смотрели на него со страхом. Тогда он
так любезно улыбнулся и с такой добротой, что крики возобновились и разд
ались по всему лагерю.
Затем те, которые кричали, увлечённые течением, последовали за всадникам
и, по два, десять и двадцать человек до тысяч. Они так стеснились вокруг Жи
льберта, что заставили его двигаться с большой медленностью; в продолжен
ии многих недель они слышали его имя, зная, что он хлопочет об их безопасно
сти, и вокруг бивачного огня рассказывались чудесные истории об его терп
ении и храбрости. Таким образом его возвращение было триумфом, и этот ден
ь остался памятным в его жизни. Пока армия стояла лагерем, у него не было н
икакого дела, он приезжал туда на отдых, и у него ничего не было крайне важ
ного для сообщения начальству. Он приказал слугам открыть свой багаж сре
ди разложенной груды вещей, привезённых на мулах, раскинуть палатку возл
е палаток своих прежних товарищей.
Пока Дунстан и Альрик повиновались его приказаниям, он сел на положенное
седло. Его измученная лошадь ела возле него, погрузив свой нос в мешок с о
всом. Все, что он видел, ему было знакомо, и все ему казалось далёким и отдел
ённым от него неделями опасности и усталости.
Несметная толпа, окружавшая его, рассеялась, видя, что он не отправится те
перь к королю. Только триста или четыреста солдат, наиболее любопытных, о
стались и сгруппировались вокруг открытого пространства, где была раск
инута его палатка. Многие знакомые пришли к нему поговорить; он поднялся
и обменялся с ними пожатием руки, ответив каждому несколько слов, но ни од
ин из вельмож, которые заискивали у него после подвига спасения жизни ко
ролевы, не потрудились к нему прийти, несмотря на оказанную им услугу.
Похвалы толпы и восторженные восклицания солдат казались приятными дл
я его слуха, но он ожидал большего, и отчаяние оледенило его душу, когда, не
сколько часов спустя, сидя в своей палатке, он обсуждал вместе с Дунстано
м вопрос о том, в каком несчастном положении и жалком виде находилось его
оружие, и о невозможности достать другое. Жильберт был настолько одинок
и забыт, как будто он не посвятил в последние два месяца всей энергии, кото
рою обладал, для обеспечения безопасности похода великой армии.
Ц Не надо жаловаться, сударь, Ц сказал Дунстан в ответ на отчаянное вос
клицание Жильберта. Ц Вы живы и здоровы, и нашли ваш багаж нетронутым, а э
то более, чем я надеялся относительно греческих проводников. У вас есть д
ля перемены одежда и бобовый суп на ужин. Мир не так дурён, как кажется.
Ц Взамен, Ц отвечал Жильберт с горькой улыбкой, Ц мои кости сломаны, ор
ужие заржавело, а мой кошелёк пуст. Будьте довольны, если можете, при таких
обстоятельствах.
Он встал, предоставив Дунстану приняться за работу по очистке от ржавчин
ы кольчуги, и, взяв шапку, вышел один, вздыхая почти тёплый полуденный возд
ух. Был сочельник, и день выдался блестящий и светлый, но на Жильберте не б
ыло надето плаща благодаря уважительной причине, что у него был один и то
т обратился в лохмотья. Но он так часто подвергался дурной погоде в эти не
сколько недель, что приучился ко всякого рода бедам, и немного более их, не
много менее не считалось.
Впрочем Дунстан был совершенно прав, и Жильберту не было никакой причины
жаловаться. Без сомнения, королева пришлёт за ним на другой же день, и есл
и бы он захотел представиться ей немедленно, то она тотчас приняла бы его
с честью. Но он был в дурном настроении и сердился на себя и на весь свет, а м
олодость заставляла его скорее поддаться гневу, чем рассудить и перемен
ить настроение. Как только было возможно, он вышел из лагеря и пошёл гулят
ь по зелёным берегам спокойного Меандра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99