Когда они
достигли первой каменной скамьи, они поместили больного как можно удобн
ее.
Три монаха-путешественника, возвращавшиеся из Гарло в Ширингское аббат
ство коротким путём, через лес, нашли Жильберта плававшим в своей крови, д
есять минут спустя после отъезда рыцаря. Не зная, кто он был, они взяли его
в аббатство, где юношу тотчас же узнали монахи, составлявшие погребально
е шествие в предыдущий вечер, и другие лица, которые его также видали.
Брат, на обязанности которого лежало ухаживать за больными, был прежде с
олдатом и имел шрамы от дюжины ран. Как недурной хирург, он объявил положе
ние Жильберта почти безнадёжным и уверил аббата, что возвращение юноши в
его замок будет верной смертью для молодого владельца Стока. Его положи
ли на новую кровать в высокой комнате с широкими полукруглыми окнами на
запад. Братья ожидали, что Жильберт Вард вскоре отдаст последний вздох, и
положит конец его имени и роду. Аббат послал в Сток-Режис посланника, чтоб
ы уведомить леди Году о положении её сына. На другой день она явилась пови
дать Жильберта, но он её не узнал, так как у него была сильная горячка. Прош
ло три дня, она ещё один раз возвратилась, но он спал, и больничный служите
ль не хотел его беспокоить. Затем она отправляла посланников за справкам
и о состоянии здоровья раненого, но сама она больше не являлась. Это снача
ла удивило аббата и монахов, но позже они все поняли.
Жильберт пережил свои ужасные раны, так как был молод, силён и имел чистую
кровь.
Когда наконец ему позволили встать на ноги, он походил на тень. Сначала на
него надели монашескую одежду, так как её было легче носить, но вскоре он б
ыл достаточно силён, чтобы выйти из своей комнаты и оставаться в продолж
ение часа на каменной скамье монастырской галереи. В этот день около нег
о сидел один только брат-монах и медленно обмахивал его листом жёлтого п
ергамента, похожего на тот, которым монахи переплетали свои книги; друго
й брат возвратился к своей работе.
Жильберт откинулся назад и закрыл глаза, упиваясь воздухом, согретым сол
нцем, и запахом цветов, росших в монастырском саду. На него низошло то необ
ъяснимое чувство мира, которым наслаждаются люди, вырванные у смерти, ко
гда прошла опасность, и жизнь медленно к ним возвращается. Невозможно, чт
обы молодой человек с впечатлительным характером и верующий, проведя дв
а месяца в большом монастыре, не почувствовал бы тяготения к монастырско
й жизни.
Лёжа в своей постели целыми, часами днём и в бессонные ночи один, хотя како
й-нибудь из братьев монахов всегда являлся на его первый зов, Жильберт сл
едил с двойным зрением больного за существованием двухсот монахов, живу
щих в Ширингском аббатстве. Он знал, что они встают с восходом солнца, что
собираются в тёмной часовне аббатства для утренней молитвы, а затем идут
на работу: братья-послушники и новички Ц в поле, учёные отцы Ц в библиот
еку и в зал для письма. Он мог следить за ними ежедневно во время молитвы и
за работой; его сердце было вместе с ними. Истомлённому и исхудалому, каки
м он был, жизнь в сражениях и любви, казавшаяся ему когда-то единственно с
тоившей труда существования, теперь казалась невозможной и исчезала во
мраке невозможности. Он не желал более славы. Он имел тем менее успеха в св
оём первом большом кровавом бою; убийца отца был жив, сам же он едва избегн
ул смерти. Ему казалось, что его похудевшая и побелевшая рука, которая с тр
удом могла надвинуть одеяло на грудь, когда ему было холодно, никогда бол
ее не будет в состоянии сжать рукоятку шпаги или держать повод лошади. В э
том полном истощении физических сил ему представлялось привлекательны
м, чудно притягательным его собственное изображение в качестве монаха, м
олодого аскета или святого. Он заставил брата-больничного научить себя
молитвам из дневной и ночной церковной службы, и он повторял их в определ
ённые часы, думая, что таким образом действительно участвует в монастырс
ком существовании. Мало-помалу, по мере того, как он лучше сознавал дух мо
настыря, Ц Евангелие прощения, камень преткновения сражающихся, научил
о его, что забвение обид может существовать, не бесчестя прощающего, и его
решение убить сэра Арнольда уступило место широкому раскаянию, что он же
лал даже отомстить ему.
Одно обстоятельство его постоянно тревожило, которое в то же время было
выше его понятия. Его мать, по-видимому, забыла об его существовании, и он н
е помнил, видел ли он её во время болезни. Он спрашивал о ней ежедневно и пр
осил аббата уведомить леди Году и попросить её приехать в аббатство. Абб
ат улыбался, делал знак головой и, казалось, обещал, но если посланный быва
л отправлен, он никогда не мог добиться ответа. Спустя некоторое время, ко
гда Жильберту действительно стало лучше, из Сток-Режиса более никого не
являлось справляться о нем. Так как Жильберт считал свою мать высшим сущ
еством и так же, как его отец, ошибался, считая её преданной, то по мере того
, как протекало время, и она безусловно пренебрегала им, в нем проснулось о
пасение. Ему представилось, что с леди Годой случилось что-нибудь ужасно
е, неожиданное. Однако аббат ничего ему не говорил, тем менее ухаживавшие
за ним братья. Одно они знали утвердительно, что леди Года совершенно здо
рова.
Ц Скоро, Ц отвечал Жильберт, Ц я буду в состоянии возвратиться домой и
сам все увижу.
Тогда аббат улыбнулся и, подняв голову, заговорил о жаркой погоде.
Но в этот именно день, так как Жильберту было позволено покинуть комнату,
он решился потребовать объяснения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99