Я вспомнил только в
лифте, по дороге в бар.
Ц Да уж, вам о многом приходится думать, Ц сказал Ролвааг.
Ц Ее зовут Рикка, если хотите проверить.
Ц Это лишнее.
Ц Рикка… а как же ее фамилия-то? Ц пробормотал Чаз как бы себе под нос.
Они уже вышли на пляж и месили ногами мягкий песок, шагая к пристани. Чаз б
ыл доволен: звонку нашлось объяснение, детектив вроде съел.
Внезапно Ролвааг остановился и тяжело положил руку на плечо Чаза:
Ц Посмотрите-ка, мистер Перроне.
Долгое, ужасное мгновение Чаз боялся поднять глаза. Очевидно, прогулка б
ыла не так уж случайна Ц детектив грубо заманивал его в ловушку. Колени Ч
аза подогнулись, будто их вывернули из суставов.
Но оказалось, что Ролвааг указывал не на прибитый к берегу раздувшийся т
руп Джои, как боялся Чаз. Детектив ткнул пальцем в мерцающие очертания кр
уизного лайнера неподалеку от берега. Нос корабля нацелился в море.
Ц «Герцогиня солнца», Ц сказал детектив. Ц Ее продержали в порту лишн
их два часа, чтобы завершить поиски. Чаз медленно вздохнул, пытаясь скрыт
ь головокружительное облегчение.
Ц И никаких признаков моей жены на борту? Ничего?
Ц Боюсь, что нет.
Ц Значит, она точно в воде, Ц сказал Чаз.
Ц Логичное предположение.
Ц Джои пловчиха Ц то есть, типа, чемпионка. Нельзя прекращать поиски, ес
ли всего пара дней прошла. Нельзя.
Ц Я понимаю ваши чувства, Ц произнес Ролвааг.
Ц Так что мне делать? Ц Голос Чаза убедительно сорвался Ц результат мн
огих тайных репетиций. Ц Что, к чертовой матери, мне теперь делать?
Они повернули обратно к отелю, и детектив сказал:
Ц У вас есть священник, которому можно позвонить, мистер Перроне? Близки
й семье?
Ц Дайте подумать, Ц сказал Чаз.
В душе он смеялся, как шакал.

Четыре

Мик Странахэн привязал белую искусственную муху к лесе и забросил удочк
у с пристани Ц терапия, а в качестве бонуса Ц свежий люциан на ужин. На ос
трове уже давненько не водилось женщин, и Странахэн толком не знал, что де
лать с этой.
У него не было повода сомневаться в ее истории, равно как и верить ей. Есте
ственно, ввязываться не стоит, чревато осложнениями Ц скажем, придется
чаще бывать на материке, а для Странахэна каждый миг, проведенный в город
е, был сущим страданием. Головная боль, которую он привозил оттуда, терзал
а, как железнодорожный костыль, забитый прямо в темечко.
Сейчас он ездил в Майами, только чтобы пополнить запасы провианта и обна
личить чек по нетрудоспособности Ц сомнительную плату за то, что застре
лил продажного судью, который первым пальнул в Странахэна при аресте. Ин
валидом Мик Странахэн отнюдь не стал, но офис прокурора штата нуждался в
благовидном предлоге, чтобы уволить полицейского в преклонном возраст
е тридцати девяти лет. Огнестрельная рана Ц далеко не худший повод.
Странахэн не хотел уходить с работы, но ему предусмотрительно объяснили
, что по политическим мотивам прокурор штата не может держать следовател
я (пусть даже весьма эффективного), который убил законно избранного судь
ю (пусть даже насквозь прогнившего). Так что Странахэн принял смехотворн
ые откупные и приобрел старый деревянный дом на сваях в заливе Бискейн, г
де и жил несколько лет по большей части в мире и спокойствии, пока ураган Э
ндрю не разнес его дом в щепки.
Ту ночь Странахэн провел в Коконат-Гроув у сестры, чей бесполезный мужен
ек был слишком занят с проститутками на юридической конференции в Босто
не, чтобы слетать домой и установить ставни. Через два дня, в удушливо жарк
ий штиль, Странахэн завел свой ялик и поплыл среди обломков обратно в Сти
лтсвиль. Там, где некогда стоял его дом, Странахэн нашел восемь голых свай
. Он совершил вокруг них круг почета и направил ялик на юг.
В конце концов он причалил на острове Ц точнее, просто куске коралла, Ц
где еле-еле помещался скромный домик в форме буквы «Г». Бетонное строени
е замечательно перенесло ураган, хотя приливные волны выдавили все окна
и унесли прочь содержимое обоих этажей, в том числе смотрителя. Мик Стран
ахэн с удовольствием занял его место.
Дом принадлежал любимому критиками мексиканскому писателю, чья сложна
я личная жизнь временами вынуждала его искать прибежища под иностранно
й юрисдикцией. За восемь лет он посетил остров всего четырежды и ни разу н
е оставался дольше нескольких дней. В последний его приезд Странахэн отм
етил его мучнистую бледность и изможденность. Когда Странахэн спросил п
исателя, не болен ли он, тот засмеялся и предложил сразиться на локотках н
а миллион песо.
Однако Странахэн предвидел, что настанет день, когда на лодке приплывет
егерь и скажет, что старый писатель умер, а остров продан Службе национал
ьных парков. Тем временем Странахэн собирался жить в бетонном доме, пока
официально не выселят.
Его единственным верным спутником был доберман-пинчер, которого выкину
ло на берег во время тропического шторма года полтора назад. Странахэн р
ешил, что полуутонувшее животное выпало за борт чьей-нибудь лодки, но за п
сом так никто и не приехал. Пес оказался тупым и упрямым, как грязевой пото
к, поэтому Странахэн назвал его Сель. В итоге Сель усвоил два навыка, для к
оторых доберманы запрограммированы генетически Ц лаять и брехать, и из
него получился бы пристойный сторожевой пес, если бы не плохое зрение и н
еуклюжесть. Странахэн часто привязывал Селя к кокосовой пальме, иначе эт
от болван порывался сползти с мола при малейшем намеке на проходящую мим
о лодку.
Странахэн сочувственно посмотрел на пса, который дрых в жалкой тени паль
мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124