Там теплее и плитка есть…
…Старушка пила чай, держась поближе к плитке. Ее бессознательный сын зап
рокинул забинтованную голову на койке в изоляторе, под дремлющей охрано
й. Его молодая жена лежала навеки молча на оцинкованной полке в черной ко
мнате без окон. Его спаситель одной рукой подносил ко рту вчерашний пиро
жок с капустой, прихлебывая честно заработанным варенцом. Другой разбор
чивым, почти ученическим почерком писал, все, как было. «…Положение больн
ого лежа на боку… Иссечены мягкие ткани в области височно-теменной трав
мы… Извлечены внедрившиеся в твердую мозговую оболочку костные обломк
и размером от 2х2 см до игольчатых в 1Ц 3 см, волосы, мелкие фракции земли, пес
ка, кирпичного порошка… Травме придана форма неправильного яйца 6х4 см… Р
ана промыта гипертоническим раствором… Одновременно остановлено кров
отечение: перекись водорода, зажимы, коагуляция, воск. Отслоение кожно-ап
оневротического лоскута, рассечение мышцы и надкостницы…»
Старушка, не подозревая о страстях с головой ее сына, пригрелась, задрема
ла. Знать бы ей, что еще предстоит вычерпывать гематому, освобождать спин
ной мозг от сдавления вывихнутым шейным позвонком, вставлять в горло сви
стящую трубку… Хоть и на бумаге, а ей больно. Уж лучше пусть не знает.
Чуть не днем он поставил последнюю точку. Уже и не хотелось привалиться к
стенке, как в предутренние часы. А просто застыть как есть, не шевелясь. Но
через три часа у Гены начинается переработка. Он потребует у завгара опл
ату сверхурочных. Завгар ему откажет и предложит отгул. Отгулов Гене и бе
з того хватает, а деньги пусть платят из принципа, как для него Ц так зако
н, а как для них Ц так не писан. Доктору Рыжикову придется писать свидетел
ьство, ходить к завгару подтверждать, просить справку в санавиации. Вот ч
то такое минута покоя.
Ц Ну и чего вы старались? Ц спросонья спросил его Гена. Ц Я извиняюсь, к
онечно, дело не в том, что он преступник, преступник тоже человек. Но он на в
ас же бросится, когда очнется. Совсем уж помереть приладился, а вы его отту
да… Ему это не надо. Государству? Да какой из него в зоне работник? Спишут к
ак больного, и все. Получается, ни ему самому, ни государству, ни жене… Для к
ого же стараться?
Такого не бывает, должен был сказать доктор Рыжиков, чтобы стараться был
о совсем не для кого. Пусть для платочка в белую горошинку, для пергаментн
ых рук.
Но в это время лопнул скат, и Гена, чертыхаясь, полез вон. Доктор Рыжиков ус
тремился за ним. Но Гена проявил устойчивую твердость.
Ц Это, извиняюсь, так не пойдет. У нас у каждого своя работа. Пока вы там го
рбатились, я спал на кушетке. Теперь я пошурую, а вы поспите. Тут без балды…

Но доктор Рыжиков все равно лез Ц на мокром пустынном шоссе, в скользкой
жиже менять скат в одиночку не сладко. Но Гена гнал его в кабину.
Ц Вы же меня не зовете, когда свою операцию режете? А у меня тут своя… Я вас
должен сухим и теплым доставить куда надо, хоть на Северный полюс. Хоть на
Южный…
Так он носился от багажника к правому переднему колесу и обратно, не дава
я доктору Петровичу даже прикоснуться к домкрату. Доктор из солидарност
и не мог греться в кабине и заодно мок снаружи, надвинув на уши берет.
Зато как только они сели на мягкие сиденья, он снова провалился в яму. И по
чему-то рядом с ним Ц больной Колесник. Доктор Рыжиков теперь кричал: «Пр
ощайте, товарищи!» Ц и за себя, и за него. Теперь-то обязательно надо было д
окричаться, если бы еще помогал больной Колесник! Но больной Колесник ле
жал без сознания, с перевязанной головой, и бинт пропитывался грязью и кр
овью. «Прощайте, товарищи!» Громче! Еще громче! Снова дождь, и снова они пря
чут в рукаве цигарку, идущую по кругу. Господи, неужели не услышат? Холодны
й пот Ц или холодный дождь Ц льет струями по лицу. Хоть бы поднять руку и
закрыться от первых комьев глины… А главное Ц прикрыть рану больного Ко
лесника. Неужели он умер? Хирург со своим больным в одной могиле, Ц может,
так и надо, если хирург это заслужил. По крайней мере честно: не справился
Ц полезай за ним, пусть люди вспоминают про твою честность…
Ц …Ха-ха, честность! Ну вот скажите мне, что такое эта ваша честность? Кому
она нужна? Ну хорошо, допустим, я честный. А рядом мой завгар своим корешка
м завмагам резину налево толкает. Ну? Нужна кому-нибудь эта моя честность?

Вопрос был мирового масштаба. Столько внутренней страстности и горячег
о пыла было в сипловато-надсадном голосе Гены, что неведомая оболочка, о к
оторой спрашивал Мишка Франк, даже затрепетала. Видно, испугалась, что Ге
на решит этот вопрос отрицательно, и вся мировая честность рухнет. С докт
ора Рыжикова даже сон слетел. Сколько обеспокоенных людей задается этим
извечным и мучительным вопросом. И вдруг кто-то из них окажется последни
м, на чьих плечах держится мировая честность. Но как он будет знать? Как пр
едупредить его, чтобы держался до последнего? Что на него вся надежда? Вот
в чем все дело…

23

Ц Дело не в пропорциях, Ц сказал он мудро, Ц а во всеобщей путанице. Арх
итектура не фасад, а сфера, а у нас фасад разукрасят Ц и радуются. Какие-ни
будь кучки налепят над окнами и называют искусством. Вот отбейте с фасад
а Зимнего дворца всю лепку, что останется?
Жена архитектора Бальчуриса вопросительно посмотрела на него. Она боял
ась шуток с творениями Растрелли.
Ц Останется гвардейская казарма, Ц нахально доложил доктор Рыжиков.
Ц Длинная и монотонная, как доклад на торжественном вечере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132