Дают ему два оголенных провода по двести двадцать, он держит, и ла
мпочки не горят…
Потом он рассказывал, как сначала десантников возили на выброску в ящика
х, подвешенных под крылом аэропланов. Как бомбы. Нажал пилот на педаль Ц и
все высыпались… А главное Ц нечего нервничать, насиловать себя. Лежи сп
окойненько и жди.
Потом, вечером, рисовал разницу между немецкой и сибирской овчаркой. Или
подвесную дорогу тбилисского фуникулера. Или что угодно, лишь бы Туркутю
ков уснул без припадка.

8

Ц …Ну хорошо, Ц частично сдался он Валере Малышеву, Ц кое-что можно дов
ерить машине. Но пусть она сейчас решит, кому идти, кому ехать.
Ц Как идти?! Ц заволновались Анька с Танькой. Ц До леса далеко!
Ц Нас в наличии пятеро, Ц продиктовал он условия. Ц А велосипеда четыр
е. Из низ два полувзрослых и один дамский. Допустим, кто-то берет Таньку на
багажник…
Ц Я сама поеду! Ц воспротивилась Танька.
Ц И я сама! Ц на всякий случай Анька. Ц Мне пора взрослик покупать, я уже
не вмещаюсь.
Велосипеды, как и «геркулес» на воде, были символом воспитательной веры
доктора Рыжикова. А прогулка в лес в первое настоящее летнее воскресенье
готовилась целый год. Лес уже звал их шелковой травой и новенькими клейк
ими листочками, а доктор Рыжиков все не мог до него доехать. У Аньки с Тань
кой уже четыре раза высыхали бутерброды с колбасой. Вернее, конечно, высо
хнуть им не давали. Но на доктора Рыжикова уже сильно обижались.
Ц Ну, я вообще-то лишний, Ц бодро сказал Валера Малышев, которому до смер
ти хотелось в лес, но только не со всеми, а вдвоем с Валерией.
Ц Только без дезертирства, Ц предупредил доктор Рыжиков. Ц Это не мат
ематический способ.
Ц Давай уж прокатись на дамском, Ц покривила губы будущий юрист. Ц Все
равно феминизация. А я соседский телевизор посмотрю. Нам за «Человек и за
кон» зачеты ставят. Если бы «В мире животных» шло за семейное право, так я
бы просто день и ночь училась.
Ц А я ужасно в лес хочу, Ц вздохнул доктор Рыжиков по природе. Ц Наверно
е, я в душе волк, и как меня ни корми… Мы с Рексом родственники. Нам надо тере
ться о деревья, кататься по траве, выть на луну и лаять друг на друга. Если б
ы нас отпустили, мы убежали бы в лес или в горы, жили бы честным разбоем, я ег
о научил бы смелости, он меня Ц мышей есть… Есть теория, что в каждом чело
веке сидит какая-то зверушка. В общем, это и научно. В нас наслоились нервн
ые системы, начиная от амебы. Затем все по очереди: червяки, рыбы, птицы, пте
родактили… Ц Он обрисовал червяка ящерицей, потом зубастой акулой, пот
ом своим любимым волком, потом добродушным слоном. Ц И кто-то застрял в э
том лифте… И так и остался… Вороной… Или крокодилом…
Ц Ты тюлень, папа! Ц сказала суровую правду Валерия. Ц Волк не жалеет ни
ягнят, ни зайчат, режет всех. А ты переваливаешься с боку на бок и жмуришьс
я. И ешь кефир и травку.
Ц Все мы немножко лошади, Ц покорно вздохнул доктор Рыжиков. Ц Ты в так
ом случае рысь. С примесью ехидны. У тебя мелкие острые зубы, злая высокоме
рная улыбка, быстрая реакция…
Ц Кого же это я загрызла? Ц заинтересовалась Валерия.
Ц А я, чур, ежик! Ц закричала Танька, не дав доктору Рыжикову ответить, чт
о Валерия еще загрызет многих.
Ц А я мартышка! Ц обрадовалась Анька. Ц У-у!
Доктор Рыжиков ловко обвел своих слонов и ящериц и поверх всех образовал
ся человек. Снизу к нему приделался велосипед, сверху Ц берет. Человек в б
ерете ехал на велосипеде, неся внутри себя множество всякого зверья.
Ц Вот и венец творения, Ц представил свое произведение доктор Петрови
ч. Ц А знаете, что венчает это грандиозное сооружение?
Ц Берет венчает! Ц сразу нашла Танька.
Ц Велосипед! Ц солидно поправила Анька.
Ц Овсяная каша, Ц брезгливо оттопырила губу Валерия.
Ц Пожалуй, хороший компьютер, Ц прямолинейно подошел к делу Валера Мал
ышев.
Доктор Рыжиков только открыл рот, чтобы сказать про свои любимые лобные
доли. Какие они замечательные, и как обязывают каждого хорошо учиться и п
омогать дома старшим (отчего Анька с Танькой сразу сморщились бы: опять з
авел про свое лобное место). И как надо беречь лоб от ударов. Лобные доли бы
ли третьим незыблемым постулатом воспитания, исповедуемым доктором Ры
жиковым вместе с велосипедом и овсяной кашей.
Но, посмотрев в окно, он почему-то промолчал.
От калитки по кирпичной дорожке в очень красивой солнечной светотени к д
ому шла девушка в длинном зеленом платье. Платье было вечерним, а час был у
тренним. Поэтому доктор Рыжиков и задумался. Кроме того, с каждым шагом вс
е виднее становились трагические глаза девушки. Не говоря ни слова, она о
становилась у окна и стала смотреть через комнату на доктора Рыжикова. О
т этого молчания и взгляда все вдруг оглянулись и тоже увидели ее.
Ц Маша… Ц сказал наконец доктор Рыжиков. Ц Вы как классический женски
й портрет в иссохшей раме нашего окна.
Она трагически молчала.
Ц Я бы назвал вас «явление весны народу», Ц вынужден был дальше заполня
ть паузу доктор Петрович. Ц Если бы уже не начиналось лето…
Перед комплиментом Маша не устояла и робко улыбнулась. Но продолжала чег
о-то ждать, глядя на доктора Рыжикова. Ему пришлось подняться, перегнутьс
я в окно, оказаться наполовину в саду и там выслушать несколько слов шепо
том на ухо. Все притихли, гадая по его спине, доброй или худой будет весть.

Ц Вот и прекрасно! Ц выпрямился он. Ц Один велосипед по блату освободи
лся. Я приглашен в гости.
Девушка Маша замкнулась. Анька с Танькой надули губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132