выхаживает. Уж они его и так хотят, и так… На прицел взять, да
руки коротки. Найти не могут.
Ц Кто? Ц спросил доктор Рыжиков.
Ц Да профессора же! Ты что, совсем выключенный? Не нравится он им. Зато теп
ерь это кончится. Все. Теперь им шило в задницу, вот летчик специально прие
хал всю правду рассказать. Теперь его самого профессором заделают, раз г
азета написала.
Доктор Рыжиков слушал со все возрастающим изумлением. От сонливости и сл
еда не осталось.
Ц Летчик здесь? Ц никак не верил он. Ц Так быстро?
Ц А чего тянуть? Ц ничуть не удивился артиллерист. Ц У него это как на р
отаторе. Потому что способ знает. Этот летчик сущий дуремар был, как говор
ится, Квазиморда. Хоть и геройский человек. Разбился в самолете, лицо всмя
тку. Никто не мог выправить, мать родная не признала, жена отказалась. Ну н
икуда ходу нет. А наш взялся. Новую рожу смастрячил, ты понял? Вот он в День П
обеды вернулся благодарность объявлять. Я лично прочитал.
Ц А у вас нет газеты? Ц осторожно спросил доктор Рыжиков.
Ц Не, я на верстке читал, по металлу. Навыворотку, ты так не сладишь. Вот он
где-нибудь здесь небось, на трибуне. Почетный гость, герой. Придет же иска
ть доктора среди нашего брата… Он его людям и покажет.
Доктор Рыжиков сперва вытянул шею, силясь разглядеть стоявших на трибун
е, потом втянул ее, как бы сам прячась.
Ц Теперь не спи, Ц подбодрил бомбардир. Ц Он как его узнает, встреча нач
нется. Я это очень уважаю… Смотри, начинается!
Ц Товарищи ветераны, фронтовики! Ц Густой и сочный голос с характерным
прихрипом от многих сотен военных команд пронесся над орденами и медаля
ми, над нежной майской зеленью, над мирными крышами, над затаившим дыхани
е городом. Ц Боевые друзья! Городской совет ветеранов от всей души рад пр
иветствовать славных ветеранов в честь ваших славных подвигов, соверше
нных в честь…
Видит добрый майский бог, что председатель митинга немного запутался в с
лавных ветеранах и славных подвигах и некоторое время потратил на то, чт
обы с честью продвинуться дальше. Но ветеранам всегда больше нравилась з
адушевная речь, чем казенное чтение по бумажке, поэтому они одобрительно
заурчали. Кроме, наверное, артиллериста.
Ц Опять небось про Кенигсберг ни слова! Ц ревниво опередил он ход событ
ий, не в первый раз слушая это вступление. Ц Про Берлин и Прагу всегда ска
жет, а Кенигсберга как не было. Вот увидишь! Сам-то где кончил?
Ц Под Веной, Ц сказал доктор Рыжиков. Ц У нас и дивизия Венская. И корпу
с…
Ц Значит, не в Кенигсберге… Ц немного разочаровался в нем сосед, многих
, наверное, меривший Кенигсбергом. Ц Но где-то я твоего усатого видел. Где
-то видел… Это уж как заело, если вспомнить не могу… Кто же из них летчик-то
будет? Может, хоть он под Кенигсбергом был? Ты как думаешь? Или опять спишь?

Теперь-то доктор Рыжиков точно не спал. Теперь он искал летчика среди поч
етных гостей на трибуне, но делал это так, чтобы самому не попасть на глаза
.
Он искал летчика, но не мог найти, потому, что никогда его не видел. Тут мног
ие бы удивились Ц разве можно чуть не год смотреть на человека и не видет
ь его… Но доктор Рыжиков был прав Ц он никогда не видел летчика в его окон
чательном виде. И кто из людей на трибуне, за спиной председателя, есть бол
ьной Туркутюков, решить пока не мог.
Строго говоря, все почетные гости там выглядели вполне здоровыми. Просто
в привычке врачей даже давно здоровых спустя многие годы называть «боль
ными». «Вчера видел больного Сидорова». Хотя Сидоров, здоровей всех здор
овых, нес на спине бельевой шкаф. Или: «Завтра хоронят больного Васильева
». Хотя какой же изверг решится хоронить больного…
Ц А сны тебе про войну снятся? Ц осведомился вдруг артиллерист.
Ц Сны? Ц Это был новый поворот. Ц Сны Ц нет… Один сон.
Ц Один?! Ц Артиллерист очень заинтересовался соседом. Ц Смотри ты, слу
чай! И мне один. Сколько всего намолотило, а выходит Ц только один. И то…
По лицу пробежала кривая усмешка привычной застарелой боли, и он осекся.
Доктор Рыжиков посмотрел повнимательней Ц как всегда, когда замечал пр
изнак боли.
Ц Что снится-то? спросил артиллерист как собрат у собрата. Ц Веселое ил
и дурное? Может, тебе хоть повезло? А то у меня хорошо начинается, но конец в
хвост вылазит. Никак в рамку не попадет… А у тебя как?

2

Как в дурном сне…
Ц Не приведи господи, если кто встретит… Ц прикрыла рот ладонью медсес
тра Сильва Сидоровна. Ц Весь город распугает!
Да, было дело. В палате летчика Туркутюкова Ц скомканные простыни, разбр
осанные туфли, забытый халат. Следы бегства или похищения. И Ц ни в уборно
й, ни в столовой, ни в закоулках коридора.
Ц А дежурная где? Ц заметил он еще одну пропажу. Уж дежурная должна знат
ь как пить дать, что тут нужен глаз да глаз. Что больной боится то посторон
них глаз, то своей закупоренной комнаты, где сначала сам требует гермети
чно закрыть окна и двери.
Ц Может, совратила и оба убегли? Ц не скрывала своей застарелой приязни
к дежурной врачихе праведная Сильва. Она и подняла доктора Рыжикова по т
ревоге, ворвавшись к нему в дом. И спасла бедой от беды.
Он только пропедалил через полгорода домой в приятных сыроватых весенн
их сумерках. И первым его встретил Рекс. Огромная овчарка темной масти, с м
огучими лапами, мощнейшей таранной грудью, рыцарской мордой и саблеподо
бными клыками. У Рекса было множество достоинств и только один-единстве
нный изъян. Он был патологический трус, вызывавший у мальчишек всей улиц
ы приступы издевательского смеха, когда при приближении соседского кот
а, поджав хвост, терся о рыжиковскую калитку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132