Последнее слово науки. Но, к счастью, не знала. Н
о знала, как выбрать момент для доклада. В автоклаве отсутствовали и рыжа
я царапучая кошка Лариска, и уволенный Коля Козлов, и прихворнувший Лев Х
ристофорович, и дежурящий Сулейман. Впрочем, может, это вышло случайно. Вс
ем же остальным, даже кто видел жалкие обрывки и крохи, украшавшие бывшую
прачечную, кто хоть раз видел Жанну, танцующую на костылях, захотелось сб
егать посмотреть, что там за дворец с Шехерезадами.
Ц И пусть отвечает серьезно!
Вот что он не мог Ц то не мог: серьезно отвечать.
А в этот раз Ц даже серьезно слушать.
Потому что должен был серьезно думать. «Что делать? Ц думал он. Ц Что дел
ать?» И чего не делать… Что делать с тем немым вопросом, который час назад
прочитан в глазах той добродушно-строгой женщины, пожилой и степенной. В
от что такое серьезно. Будто не ты консультируешь, а тебя. Такая женщина из
породы добродушных, которые хотят казаться строгими. В отличие от сомни
тельной породы черствых, которые хотят казаться добродушными.
Чаще всего это бывают старые многоопытные учительницы.
Она всмотрелась в доктора Петровича по-учительски проницательно, опред
еляя, выучил он урок или нет. Все люди для нее издавна делились на выучивши
х и не выучивших.
Он сел перед ней с улыбкой согласия, как будто был готов начать рассказыв
ать заданный урок географии, климат и растительность какого-нибудь южно
американского побережья между Панамой и Бразилией.
Она оценила его послушание и ослабила строгость, чуть выпустив на волю п
риродное тщательно скрываемое добродушие.
Ц Так где же похоронили Колумба? Ц позволил себе первый вопрос доктор Р
ыжиков, не скрывая симпатии.
Ц Как будто не знаешь, Ц улыбнулась она, деля себя между природным добр
одушием и напускной строгостью. Ц На Кубе, конечно.
Ц А вот недавно стало известно, что на Гаити, Ц похвалился он так, как буд
то сам вырыл старые кости.
Ц С чего ты взял? Ц приподняла она очки, чтобы победила строгость. Ц Это
явная нелепость!
Ц Сажусь, два, Ц поставил сам себе оценку доктор Рыжиков. Ц А вот на соб
рании Американского археологического института прочитали доклад. «Ана
лиз костных останков Кристобаля Колона, Адмирала Великого Моря». Америк
анцы, лихие ребята, вытащили скелет из собора Сан-Доминго…
Ц Да как они смели! Ц искренне возмутилась она.
Ц Ремонт был, Ц объяснил доктор Рыжиков. Ц Фундамент укрепляли. И неки
й Чарлз Офф заявил, что это и есть Колумб, а не тот, что на Кубе. «Мужчина атл
етического телосложения, ростом около 68 дюймов, широкоплечий, с большой г
оловой и сильно выраженными признаками подагрического остеоартрита».

Ц Но ведь Колумб был высокий мужчина с длинным вытянутым лицом! Ц воскл
икнула пожилая женщина, ставшая теперь не строгой и не добродушной, а взв
олнованной.
Ц У них и сто семьдесят был богатырский рост, Ц поспешил успокоить ее д
октор Рыжиков. Ц Это мы с той поры подросли. А у него одних портретов до на
с дошло полтысячи, и все разные…
Ц Вот сейчас я бы поставила тебе пять, Ц вынуждена была похвалить она.
Ц Даже если не за точность, то за то, что интересуешься.
Ц Теперь уже диагнозом, Ц признался в своем интересе доктор Рыжиков.
Ц Неужели я тогда был хуже?
Ц Особенно когда сказал, что Цезарь зарезал Брута и остальные сенаторы
ему отомстили и тоже зарезали, Ц не удержалась она от безобидного ехидс
тва.
Ц Неужели? Ц сильно удивился доктор Рыжиков. Ц Неужели вы помните?
Ц А я специальную тетрадочку вела, все ваши открытия записывала. Сейчас
перечитываю Ц это такой роман… Что там твои «Двенадцать стульев»…
Ц Дадите почитать? Ц попросил он.
Ц Дам, приходи… А то вас ничем не заманишь… А я совсем отстала, Ц вздохну
ла она. Ц И читать некогда, внуки теребят… И голова заболела… Кружится… Д
а еще зрение. Так сижу, тебя вижу, а чуть повернусь, вот так, уже на твоем мес
те чернота. Может, так и положено в старости?
Ц Конечно, Ц уклончиво подтвердил доктор Рыжиков. Ц А как кружится?
Ц Да как? Обыкновенно. Представь себе, выхожу из автобуса, два шага делаю
и… Главное, схватиться не за что! Хватаю воздух, как будто за поручень. Сме
шно, наверное…
Ц Да ничего, Ц как будто отмахнулся доктор Рыжиков. Ц Со всеми бывает.
Ц А рука где немеет?
Она показала.
Ц Вроде как отсидишь или отлежишь… А на самом деле не отсижено… А то на э
ту ногу ступишь Ц и как в яму… Ой, думаешь, полетела… Да если бы не голова, в
се ерунда… И не глаза… Юра, ты что, глазник?
Ц Да как бы… А судороги больше по утрам или вечерам?
Ц По утрам, Ц ответила она. Ц Старость не радость, Юра. Я в молодости зна
ешь какой спортсменкой была! Парашютистка, ворошиловский стрелок!
Ц И я парашютист! Ц обрадовался доктор Рыжиков. Ц Гвардии ефрейтор ВД
В! Вы-то на каких системах прыгали?
Между обсуждением ранцевых и вытяжных парашютных систем они задели тош
ноту.
Ц Это так неприятно… Ц пожаловалась учительница кротко. Ц Я уже и на д
иету перешла, а не поешь Ц еще хуже…
Куда уж неприятнее. Сердце доктора Петровича стало стягивать обручем. Он
встретился с ее спокойным взглядом. Она как бы подбадривала его на прави
льный ответ, но ничего не спрашивала вслух. Он постучал молоточком себе п
о ладони.
Ц Ну что ж, прекрасно…
И хотя в его натянутом голосе ничего прекрасного не было, она оживилась.

Ц Если прекрасно, то я, пожалуй, пойду, а то внучка из сада придет.
Ц Надо бы хорошенько обследоваться, Ц робко попросил он.
Ц Да уж обследуйся не обследуйся…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132