Аналогичный эффект получается, когда наблюдатель носит
на одном глазу линзу, которая увеличивает изображение лишь
относительно горизонтальной оси. В результате изменялось
нормальное соответствие, или диспаратность, между изображе-
ниями на сетчатках. Было показано, что наблюдатель адапти-
руется к этому изменившемуся соотношению, или гуляя в зна-
комом окружении, или даже оставаясь неподвижным и рассма-
тривая в течение нескольких минут изображения перспективы,
например прямоугольник. В последнем случае информация о
перспективе, вероятно, создает основу для переоценки инфор-
мации от диспаратности. Например, если прямоугольник
кажется находящимся в вертикальной плоскости, потому что
его ретинальное изображение имеет форму прямоугольника, то
создаваемая линзой диспаратность может получить новую
интерпретацию и будет означать отсутствие глубины между
двумя сторонами прямоугольника. Эксперименты подобного
рода относятся к категории экспериментов на адаптацию к при-
змам и более подробно обсуждаются в других главах этой кни-
ги. Здесь достаточно отметить, что подобного рода адаптация к
измененной диспаратности была достигнута. Это должно озна-
чать, что определенные ранее в этой главе корреспондирующие
ретинальные точки не всегда означают отсутствие глубины, а
некорреспондирующие точки - наличие глубины. Тем не менее
корреспондирующие точки, без сомнения, всегда определяют
слитность бинокулярного видения.
Кое-кто на основании этих экспериментов может сделать
вывод, что диспаратность является признаком, которому науча-
ются. Но это означало бы выход за пределы доказанного. Все,
что мы имеем право сказать, - это то, что связь между диспа-
ратностью и впечатлением глубины, ею вызываемым, подвер-
жена изменению, а при длительном бездействии механизма
диспаратности при монокулярном зрении эффективность его
работы снижается. Но даже и эти выводы о факторе, долгое
время считавшемся решающим врожденным признаком, в
основе которого лежит функционирование наследственных
нейронных структур, довольно неожлданны.
Относительно изобразительных признаков (кроме располо-
жения тени) мы не можем прийти к каким-либо окончатель-
ным выводам. Тот факт, что опыт может привести к восприя-
тию двухмерных изображений как трехмерных, дает нам осно-
вание утверждать, что многие из изобразительных признаков
становятся индикаторами глубины в ходе научения Процесс
научения таким признакам мог бы протекать подобно тому, как
См. на с. 152-153 эксперимент Валлаха, 0Коннела и Найссера
168
ВОСПРИЯТИЕ ТРЕТЬЕГО ИЗМЕРЕНИЯ
169
это происходит в экспериментальной ситуации. Вначале такие
проксимальные стимульные изображения, как проекции кубов,
комнат, трапеций, сходящихся линий (линейная перспектива) и
т. п., могли бы казаться плоскими. Но после какого-то опыта
восприятия таких изображений, при котором другие признаки
делали картину в целом трехмерной, эти изображения сами по
себе приобретали способность вызывать впечатление глуби-
ны. Некоторое подтверждение для такого вывода можно
извлечь из разрозненных данных, свидетельствующих о неэф-
фективности изобразительной информации для детей и дете-
нышей животных, но несомненно, что сами данные весьма раз-
розненны. В любом случае вполне вероятно, что таким призна-
кам научаются, тогда как по причинам, указанным ранее,
маловероятно, что научаются восприятию трехмерности как
таковой. Фактически два утверждения, а именно что воспри-
ятие трехмерности врожденно и что некоторым аспектам
восприятия глубины научаются, в действительности хорошо
согласуются друг с другом; врожденные признаки создают
условия для научения другим признакам.
Более того, трудно поверить, что какие-то изобразительные
признаки являются врожденными. В конечном счете многие из
изображений, вызывающих сильное впечатление глубины,
связаны с объектами, сделанными человеком, такими, как
дороги, железнодорожные рельсы, кубы и комнаты. Следова-
тельно, не было никаких причин для такой эволюции мозга, при
которой подобные конфигурации приводили к трехмерному
перцептивному образу, ибо на протяжении большей части эво-
люции культурный человек еще не существовал, а его предки
не строили такого рода объекты. Правда, гештальтпсихологи,
не прибегая к гипотезе научения, называли причину, по кото-
рой многие из таких изображений могли бы создавать впечат-
ление трехмерности объектов, а именно предпочтение простой
организации, однако эта гипотеза сопряжена со многими труд-
ностями.
Эпилог
Закончив традиционное изложение проблематики восприятия
третьего измерения, а именно особо рассмотрев каждый из раз-
личных источников информации о глубине, вполне уместно
прибегнуть к более умозрительным рассуждениям. Автора не
оставляет тяжелое чувство, что сам подход к проблеме воспри-
ятия удаленности и глубины бьет мимо цели. Это чувство
вызвано тем обстоятельством, что можно исключить (или пред-
ставить себе исключенными) все из известных признаков, а
зрительная картина при этом не обязательно лишится впечат-
ления трехмерности. Если обездвижить голову и глаз и смо-
треть сквозь искусственный зрачок, все признаки, кроме изо-
бразительных, будут исключены или станут неоднозначны.
И затем можно вообразить себе картину, которая практически
не содержит известных изобразительных признаков, а именно
перекрытия перспективы или тени, и тем не менее можно
утверждать, что эта сцена будет по-прежнему выглядеть трех-
мерной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122