Правда, он был довольно высоким, но при этом тол
стым, более того, с буйной непокорной вьющейся шевелюрой, с кривыми зубам
и и в очках с толстыми стеклами. Его вкус в одежде навевал грустные мысли о
советской моде времен культа личности Сталина.
И у него была, думаю, по причине того, что гениальность и безумие чем-то схо
жи, совершенно необъяснимая привязанность ко мне.
В результате, естественно, в студенческие годы я примерно дважды в недел
ю объявляла ему, какие мы с ним хорошие друзья, потому что меньше всего на
свете хотела внушать ему ложные надежды. Милтон, разумеется, относился к
этому как настоящий джентльмен. Так же, впрочем, как и ко всему остальному
в жизни. Но увы, его доброе лицо становилось немного обиженным от моих сло
в, и я чувствовала себя так, как будто изо всех сил пинаю маленького щенка.
Но что поделать, я действительно считала его только лучшим другом.
На втором курсе осенью я пригласила его к нам домой на День благодарения.
Я сделала это по трем причинам. Во-первых, чтобы он немного отъелся, так ка
к знала, что у него проблемы с деньгами. Во-вторых, чтобы убедить родителе
й, что у меня активная личная жизнь. И в-третьих, чтобы, познакомившись с мо
ей семьей, Милтон раз и навсегда избавился от своих романтических намере
ний.
Я была абсолютно уверена, что неуклюжий и абсолютно не умеющий драться М
илт встретит ледяной прием у моего отца. Мой отец считал, что юноша не може
т стать мужчиной, если хотя бы раз в семестр не поучаствует в славной драк
е. К тому же отец был помешан на спорте, а Милт, наоборот, к спорту был абсолю
тно равнодушен.
За исключением небольшого риска, что мой отец с братьями изобьют доброго
Милта до бесчувствия у нас на заднем дворе, план был хорош.
Но все пошло не так, как я рассчитывала.
Ровно в десять тридцать в день праздника раздался звонок в дверь. За двер
ью стоял большой сияющий Милт, у которого в руках была коробка для домашн
их пирогов.
Ц Здравствуйте, я Милт. Я испек для вас ореховый пирог! Ц сказал мой друг,
протягивая моей матери коробку.
Ц Вы умеете печь пироги? Ц спросил потрясенный отец.
Я торжествовала. Мой отец считал, что мужчина должен заниматься спортом,
уметь защитить себя и семью, ходить на работу и снова заниматься спортом.

Ц А что здесь плохого? Ц искренне удивился Милт. Ц Билл Мазеревский об
ожает печь. Накануне самой важной игры Мировой серии
Мировая серия Ц внутренни
й чемпионат США по бейсболу.
он испек свой любимый кокосовый торт, а потом выбил три на четверто
й.
Я улыбнулась. Я была уверена, что Милт все это придумал.
Ц Вы имеете в виду, молодой человек, когда он выбил четыре на пятой? Ц поп
равил мой отец.
Моя улыбка начала гаснуть. Дело принимало серьезный оборот. Раз Милт чит
ал о бейсболе, то это наверняка была бейсбольная энциклопедия, в которой
он со своей феноменальной памятью запомнил каждое слово.
Ц Нет, Ц покачал головой Милт. Ц Он сначала выбил только одно на пятой, ч
то привело к ошибке Францетти.
Ц Ах, да, Ц сказал отец, немного подумав. Ц Вы правы, я вспомнил этот матч.

Моя улыбка окончательно погасла. Тут в дверях кухни появилась моя мать с
открытой коробкой в руках.
Ц Мак! Иди скорее сюда! Ты только понюхай, как потрясающе пахнет этот пиро
г. Я думаю, Милт добавил в него бренди, как делала твоя мама, представляешь?

Ц Сейчас, детка, я приду. Я только хочу показать Милту свои футбольные наг
рады.
Милт был доволен, а у меня явно намечались неприятности. Я ушла на кухню го
товить десерт, проклиная Милта в душе.

***

Мой план провалился с треском. К тому времени, как мы с Милтом уезжали в во
скресенье утром в университет, мой отец объявил, что «Милт чертовски умн
ый парень, хоть и не занимается спортом». А мать решала, в какой цвет лучше
одеть подружек невесты, в фиолетовый или розовый?
Моя дальнейшая жизнь превратилась в кошмар.
Я уверяла всех, что Милт больше никогда не появится в Ларксдейле, но это не
удерживало моих родителей от вопросов о нем каждую неделю. Тем не менее я
по-дружески распрощалась с Милтом после окончания учебы и проводила его
в аэропорт, где очень солидная нью-йоркская фирма забронировала ему мес
то в салоне первого класса. Я даже расцеловалась с ним на прощание. Это ока
залось не так ужасно, как я думала. Я бы даже сказала, что это оказалось на у
дивление приятно.
Милт работал в Манхэттене в очень престижной юридической фирме. В те дни
туда практически было невозможно попасть сразу после университета, даж
е если ваш отец был одним из старших партнеров в ней. Отец Милтона, естеств
енно, им не был.
Странно, но на расстоянии Милтон стал мне дороже, чем когда он был со мной
рядом, наверное, потому, что у нас было много общих чудесных воспоминаний.
Надо сказать, что в письмах он раскрылся мне с неожиданной стороны. Милто
н Грин писал потрясающие письма.
Единственное, что мне не нравилось в его письмах, так это упоминание о его
семимильных шагах к головокружительной карьере.
От Милтона спустя два года после окончания юридической школы:
«Поздравь меня! Я Ц младший партнер!»
От Милтона спустя два года:
«Не думай, что сошел с ума, но я собираюсь получить степень магистра в бизн
есе. Если будешь в Филадельфии следующей осенью, обязательно найди меня!
»
В каждом письме он напоминал мне, что я должна его обязательно навестить,
если мне вдруг посчастливится оказаться от него в радиусе, скажем, двух т
ысяч миль.
От Милтона еще спустя два года:
«Догадайся, кому поручили прощальную речь на выпуске?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89