Главное -- слушатели и сами
авторы. Слушатели, получив удовольствие от безобразного стиха и пищу для
размышлений, не могли закрепить свое отношение к нему некоторым официально
признанным способом. И не хотели это делать. Кто такой, спрашивается, автор,
чтобы это делать? Свой парень. Такое же дерьмо, как и все мы. А может быть и
еще хуже. Пьет. А этот из сумасшедшего дома не вылазит. Стихи, конечно,
гениальные. Но это же наши, местные стихи. Кому они нужны? Может быть, они
пустяки, если пошире взглянуть?
Положение авторов в обществе не менялось от того, что их стихи вызывали
восхищение. Денег за стихи не платили. Званий и премий не давали.
Известность ограничивалась узким кругом знакомых или сослуживцев. А если до
начальства доходили слухи об авторах, так им же от этого хуже становилось. И
авторы отрекались от своих произведений. Не имея объективной оценки, авторы
не ценили свои сочинения. Многие даже не хранили их. И постепенно
безобразный стих где-то терялся и забывался. Лишь иногда в пьяной компании
вспомнит кто-нибудь две-три строчки. Повздыхают. Гениальный был поэт,
скажут. Хорошее было время, скажут. И тут же заговорят на более актуальные
темы -- о дачах, о машинах, об иконах, о Париже, о предстоящих выборах и
выдвижениях.
Среди авторов безобразных стихов были выдающиеся в своем роде таланты.
Один из них, довольно широко известный в кругах ибанской гуманитарной
интеллигенции, написал таких стихов на большую книгу. Если бы он последовал
примеру Правдеца, Певца и Двурушника и опубликовал свою книгу на Западе, он
за короткий срок приобрел бы мировую известность. Но он не решился.
Побоялся. Напечатает -- с работы выгонят. А то и похуже. И не было все той
же уверенности в общечеловеческой значимости написанного. А где ее взять без
публикации? А время идет. И кто знает, пройдут годы. Ибанский безобразный
стих однажды вдруг станет предметом заинтересованного внимания в мировой
культуре. И его бросятся собирать, как бросились собирать старые ибанские
иконы. И много ли от него к тому времени останется? Умрет в сумасшедшем доме
один выдающийся мастер этого стиха. Иссохнет в борьбе за улучшение жилищных
условий другой. Растратит свой необыкновенный дар на пошлую книжку по
официальной философии в соавторстве с каким-нибудь зубром ибанизма третий. И
никто не воскликнет: люди, опомнитесь, вас же обкрадывают! Поймите же, в
конце концов, каждый раздавленный талант в твоем соседе есть отмененный
праздник в твоей собственной жизни. Поймите же, в конце концов, для гибели
целого направления культуры достаточно бывает гибели нескольких ее
носителей. А чтобы не родилось новое направление в культуре, бывает
достаточно погубить одного единственного человека. Твоего соседа или
сослуживца, не получающего за свой гений признания и гонорара.
Безобразная поэзия тесно переплеталась с песнями. Многие песни Певца,
например, получившие широкое распространение, появились сначала как
безобразные стихи или были их переработкой.
О СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ
Социальные системы, писал Учитель, относятся к числу эмпирических
систем. Это суть скопления большого числа эмпирических предметов. Они
локализованы в пространстве и достаточно долго существуют во времени.
Элементы их находятся во взаимной связи. Предметы и их связи, образующие
систему, более или менее однородны, регулярны и устойчивы.
В связи с эмпирическими системами надо различать два типа
исследовательских задач: 1) исследование самой системы как таковой, дающее
ответ на вопрос, что из себя представляет данная система; 2) решение
каких-либо проблем с учетом того, что приходится иметь дело с системой
такого-то рода. В первом случае устанавливается, из каких элементов состоит
система, каковы их связи, каково их число, каковы пространственные размеры
системы, какова ее иерархическая структура и т.п. Во втором случае
устанавливается, как сказывается на том или ином явлении тот факт, что оно
поставлено в зависимость от характера данной системы. Во втором случае речь
идет об эффекте системности.
Рассмотрим такой пример. Уровень состояния науки в стране определяется
(среди прочих показателей) числом кандидатов и докторов наук, числом
публикаций, научных конференций, журналов и т.п. Принимается решение
повысить уровень науки. В качестве меры, естественно, будет выступать
увеличение числа кандидатов и докторов наук, публикаций и т.п. И на это
отпускаются деньги. Но решение -- решением, а исполнение -- исполнением.
Если бы наше общество реально было таким, как его изображает официальная
пропаганда и как о нем думает (по крайней мере официально) руководство, то
проблема решалась бы просто: чисто количественное изменение указанных
параметров в определенном отношении означало бы улучшение ситуации в науке в
соответствующем отношении. А что происходит реально в силу особенностей
системы, в которой принято решение? Начинают с большей легкостью брать в
аспирантуру, присуждать степени, публиковать работы и т.д. Причем,
открывшимися возможностями, в первую очередь и главным образом, пользуются
посредственности, хапуги, карьеристы и прочие категории лиц, обладающих
наиболее высокой способностью укрывать куски от общественного пирога.
Конечно, кое-что перепадает и настоящим ученым. Но в относительном выражении
доля их в деле резко сокращается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143