Здесь зато имеют место
достоинства. В большом количестве. Большие и малые. Причем, больших больше,
чем малых. Но малых еще больше. Здесь все хорошее достигает неслыханного до
сих пор расцвета. Производство материальных и духовных ценностей.
Сознательность. Нравственность. Государство, политика, право, мораль и
прочие надстройки отмирают, но путем такого мощного предварительного
укрепления, что... В общем, отмирают. Изобилие такое, что всего девать
некуда. И повсюду лозунги: от каждого по его способностям, каждому по его
потребностям. Повсюду снуют высокосознательные активисты-добровольцы и
уговаривают сверхсознательных граждан. Умоляем, возьмите эту норковую шубку!
Ради бога, не хотите ли унитазик поставить себе из чистого золота? Сделайте
милость, примите эту путевочку в санаторий на южные острова. Всего на два
годика! Граждане, да будьте же людьми, возьмите кто-нибудь этот бочонок с
черной икрой! В придачу дается бриллиантовое колье, по преданию
принадлежавшее самой Императрице! Кому титул Маршала с орденом Большого
Члена! Есть свободная должность Президента Академии! Кто хочет стать великим
писателем? Есть готовый гениальный роман! Кто хочет... Но граждане тут
настолько сознательны, что их ничем этим уже не проймешь. II только самые
ультрасупероберсознательные индивиды, по уму, честности, талантам и прочим
добродетелям превзошедшие все, что в этом роде производила история, берут на
себя тяжкий крест и на благо всех трудящихся становятся министрами,
генералами, маршалами, академиками и т.д., напяливают на себя золото и
бриллианты, едят трижды опостылевшие икру, севрюгу, шашлыки, ананасы, пьют
четырежды опостылевшие коньяки, вермуты, ликеры, ездят на курорты, ходят в
оперы и балеты, живут в огромных квартирах, дачах и особняках, -- в общем,
жертвуют своим драгоценным здоровьем, временем, силами и спокойствием ради
тяжкого изнурительного неблагодарного труда. А рядовые высокосознательные
ибанцы видят это, понимают это. И благодарят их за это. Спасибочки вам,
родные наши! Если бы не вы, так мы бы. Ишь, бедненький, орденочков
понавешал! Тяжело ведь! Ай как тяжело, а несет! Родненький ты наш, икорочки
обкушались! Ай-яй! Коньячку перепили! Боже ж ты мой, как они страдают!
Страдалец ты наш! Уж какой часик странички эти читает! И читает, и читает, и
читает!.. Отдохнул бы часик. Завтра, небось, визит делать придется...
ЧАС СЕМНАДЦАТЫЙ
А что Вы имеете в виду, употребляя такие слова, как Изм и Капитализм
спрашивает Клеветник. Изм не есть некое уклонение от нормы или особая форма
общества. Это есть социальность как таковая, в чистом виде. Главная
тенденция общественной жизни. Все остальное -- борьба с ней или борьба
против того, что противопоставляется ей. Прогресс общества есть борьба
против своего нормального состояния. Формации? Конечно, в этом кое-что есть.
Но вот, к примеру, капитализм. Что это такое? Прорыв антисоциальности, т.е.
временная и частичная победа творческого Я над косным Мы. А это --
отклонение от нормы. Период перехода от одной формы социального закрепощения
к другой. Особая форма изма, при которой чуть-чуть побольше Я, чем у нас.
Товарно-денежные отношения в условиях свободного рынка и частной
собственности. И многое другое. Изм ибанского типа предполагает развитие
капитализма. Но в каком смысле? В смысле общества, способного к имманентному
прогрессу и творческим результатам. Для чего? Чтобы воспользоваться плодами
его творчества. Сам по себе изм враждебен творчеству. Он его допускает лишь
в крайнем случае. Или по недосмотру. Или по неспособности задушить.
Капитализм как общество западного типа вообще сложился по недосмотру
начальства. Когда оно соберется с силами, оно прикроет капитализм и
установит во всем мире изм.
Это страшно, говорит Крикун. Я много думал. Перечитал все, что можно
было достать. Сам изобрел кучу всяких теорий. И все впустую. Истина, увы,
банальна. Удручающе банальна. Поступайте, как считаете нужным, а время
решит, чему и как быть. Я с Вами согласен, говорит Клеветник. Но истину надо
суметь сказать. А это не так-то просто. Уж на что я осторожен, а мой курс
скоро прикроют. У Вас была книга, говорит Крикун. Она изъята и уничтожена,
говорит Клеветник. Даже у меня не осталось ни одного экземпляра. Но это не
беда. После появления работ Правдеца моя книга утратила смысл.
Вас интересуют практические выводы, говорит Клеветник. А есть ли вообще
какие-то возможности для дела, если даже допустить, что такие выводы
возможны? Возможностей для дела теоретически никогда нет говорит Крикун. Но
какое значение имеет сознание невозможности дела, если человек не может не
делать что-то?
Беседы с Клеветником все чаще переходили в спор о деле. Клеветник,
читая свои лекции и ведя бесконечные разговоры со студентами, аспирантами и
вообще с кем попало, делал свое дело, считая делом нечто иное и не
представляя себе достаточно ясно, что это может быть. Крикун, считая речи
Клеветника делом, все же искал для себя нечто иное в качестве дела.
Однажды на фронте, говорил Крикун, меня подбили. Снаряд попал прямо в
мотор. Половина цилиндров вышла из строя. А я дотянул до аэродрома. Все
инженеры в один голос заявили, что машина не могла лететь. А я прилетел.
Вопреки теории. Скорость дельфинов не объясняется теоретически. Пусть пока.
Но факт -- не объяснена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143