Готов держать пари, подумал Болтун, что он живет с семьей в маленькой
комнатушке в коммунальной квартире, получает гроши, не может до сих пор
(второй год!) устроить ребенка в детский сад, а жена его, придя с работы,
торчит в очередях за продуктами, которые подешевле. И все зло за свое жалкое
существование он вымещает на беззащитном собрате. И здесь он -- царь и бог.
Здесь он всесилен.
Болтуну, однако, повезло. Повезло первый раз в жизни. И последний,
подумал он. Забраковав документы у двадцати человек, стоявших перед
Болтуном, человек решил сделать передышку. Он даже обратился к Болтуну на
Вы, что он делал раз в год в крайне исключительном случае. У Вас вроде все в
порядке, сказал Человечек. Характеристика, правда, не совсем по форме. Ну да
ладно. Мы же не бюрократы. К чему разводить бумажную волокиту. Только как
Вам дали рекомендацию в крематорий, если Вы не достигли еще пенсионного
возраста? Для этого нужны чрезвычайные обстоятельства. Неизлечимая болезнь?
Да, сказал Болтун. Одуряющая скука. А, сказал человечек. Тогда другое дело.
Вот Вам жетончик в крематорий. А это -- в колумбарий. Всего хорошего. Будьте
здоровы. Следующий!
Болтун вышел из Бюро умиротворенным и успокоенным. По закону он имеет
право в течение трех дней попрощаться со всеми своими родственниками и
друзьями и привести в порядок свои земные дела, т.е. уничтожить или раздать
все свои вещи и сдать комнату заведующему домом. Но через три дня в точно
указанное время он должен явиться к крематорию и... занять очередь на
сожжение. По ибанской классификации очередей эта очередь называется живой.
За все время после принятия закона о смерти в Ибанске не было ни одного
случая, чтобы человек, проявивший искреннее желание осознать неизбежность
своей смерти, не явился в положенное время к своему крематорию. В Ибанске
даже смерть есть дело сугубо добровольное.
КОНЕЦ ОППОЗИЦИИ
Кажись, назрело, сказал Заибан и запил сказанное стаканом подибанской
сивухи. И крепка же, сволочь! Вот что значит заграница! И все-таки наша
Ибанючка ширше, сказал Заперанг-21. Конечно, назрело, сказал Заперанг-11,
хотя понятия не имел, о чем идет речь. Этого не знал и сам Заибан. Но именно
в этом-то и заключалась мудрость дубалектики. Назрело, заорали народные
массы снизу. И начали почин, подхваченный инициативой сверху. Чтобы ускорить
наступление того, что назрело (а то, что это назрело, ни у кого не вызывало
сомнений), решили по инициативе снизу и по почину сверху, которые потом
поменялись местами, а потом опять поменялись местами, образуя монолитное
единство, одним словом -- решили ввести режим экономии. Продукты стоят
чрезмерно дешево, сказала Спиночесальщица. Верно, сказал Заибан. И идя
навстречу пожеланиям трудящихся, повысили цены на продукты. Мяса слишком
много жрем, сказал Задолизатор. Верно, сказал Заибан. И из магазинов исчезло
мясо, которое еще с прошлого года собирались пустить в продажу, но
своевременно не успели, так как его не было уже за год до этого. Масла
слишком много лопаем, сказал Хлеборуб. Верно, сказал Заибан. И... Вскоре
обнаружилось некоторое несоответствие чрезмерно высокого жизненного уровня и
несколько отстающих возможностей его удовлетворения. Надо честно признать,
сказал Заибан, что опережаем. Надо... Короче говоря, по просьбе
интеллигенции решили сократить почасовиков и полставочников низшего ранга. И
оппозицию уволили. В газетах напечатали статьи о том, что благодаря этим
мудрым мероприятиям жизненный уровень трудящихся резко повысился. Про
оппозицию забыли, как забыли зарыть яму под окнами дома, в котором жил
Болтун. Не беда, сказал Учитель. У меня теперь будет еще больше свободного
времени для творческой работы. Отличительная особенность нашей жизни, сказал
Заибан в речи по поводу приближающейся второй ступени псизма, -- это
неудержимая динамика. Мы идем вперед, намного опережая свой зад.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Один мой хороший знакомый всю жизнь мучался в поисках ключа к решению
всех наших проблем, сказал Учитель. И нашел, спросил Балда. Не успел, сказал
Учитель. Хотя держал его в руках. А ты нашел, спросил Хмырь. Нашел, сказал
Учитель. Это гласность, ее правовое обеспечение и как следствие этого начало
нравственного совершенствования общества. Ты хочешь слишком много, сказал
Хмырь. Кто тебе это даст? Никто, сказал Учитель. Люди сами должны это
изобрести. Любой ценой. Иначе -- конец всему. Как это все банально, сказал
Балда. Да, сказал Учитель. А что небанальное можешь предложить ты? Ничего.
Удручающая банальность всех наших проблем порождает психически сложную
компенсацию. Скучно!
КОНЕЦ ОЧЕРЕДИ
Строительство крупнейшего в мире Ширле-Мырлевого Завода (ШИМЫЗа)
наметили в самом отдаленном районе Ибанска как можно подальше от населенных
пунктов и путей сообщения. Нашли самое топкое болото и возвели на нем трубу.
Завезли заграничное оборудование и тут же утопили в болоте. И это как раз
было правильно, так как мы сами умеем делать лучше и без эксплуатации
отсталых народов. Потом вырыли вышку и заложили первую скважину. Когда мы
построим ШИМЫЗ, сказали первопроходчики корреспонденту теленеведения, никто
не поверит, что на этом месте была жуткая трясина. Вот тут, например, у нас
уже пятый трактор утонул вместе с экипажем. Здорово! Романтика! И
первопроходчики, разгоняя дымом сигарет и запахом водки мошкару, чуть
охрипшими голосами запели свою любимую песню:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143