Например, путем
чтения книжек, имеющихся в библиотеках, но не рекомендуемых начальством. Да
и что еще за социология может быть, кроме ибанизма? Ибанизм -- вот
социология в подлинном смысле слова! Все остальное -- ошибки и извращения.
Их надо громить. Но громить можно было только тех западных социологов,
которых громили сами классики ибанизма. И громить их следовало только так,
как громили сами классики. Тут была целая наука погрома, Чуть не догромил,
упустил какую-то сторону, не проявил должной боевитости -- и пиши пропало.
Одного ведущего ибанолога расстреляли только за то, что он употребил
выражение С МОЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ. Другого, еще более ведущего засадили на
десять лет в лагеря, где он загнулся через полгода, за то, что он, разгромив
первого, забыл привести одну из обязательных цитат классиков, которая тут
была не к месту, но которая всплыла в замутненном сознании Хозяина в тот
самый момент, когда третий ведущий ибанолог доносил на второго. Зато ибанизм
сохранялся в полнейшей чистоте.
Вся западная литература по социологии находилась в закрытом фонде,
буквально за железной дверью. Доступ к ней разрешался только по особым
разрешениям. Но эти предосторожности, как выяснилось впоследствии, были
излишни. Если бы ее и разрешили, она осталась бы непрочитанной и уж во
всяком случае непонятой хотя бы в силу незнания иностранных языков и жуткой
безграмотности. Редкие экземпляры обществоведов, знавшие иностранные языки и
смысл некоторых терминов западной социологии, служили в Органах или
подыскивали цитаты ведущим ибанологам и высоким руководителям для очередных
погромов.
Но если бы всех специалистов по общественным наукам обучили иностранным
языкам, заставили бы читать заграничные книжки, и даже научили бы кое-что
понимать, положение существенным образом не изменилось. Эта истина
обнаружила себя в период Растерянности, когда даже в области общественных
наук начались некоторые послабления. Именно в этот период, а не в эпоху
Хозяина, когда послаблений не было, выяснилось, что идеологическая
монолитность ибанского общества вырастает изнутри и даже независимо от
насилий. В эпоху Хозяина власти боялись, что если чуть-чуть распустить
вожжи, то ибанизм рухнет. Они сами не верили в его всепобеждающую силу и
правоту. Они сами считали его продуктом насилия и навязывания извне, ибо
исторически он, действительно, был занесен в Ибанск извне. Период
растерянности обнаружил, что он сохранился бы и без насилия и вырос бы без
занесения извне. Ибо он есть продукт собственной жизнедеятельности этого
общества.
О ВЛАСТИ
Надо различать, говорит Клеветник, власть политическую и
неполитическую. Первая вырастает из политических отношений. Она выборна и
сменяема. Она предполагает оппозицию и гласность. Она находится под
контролем общественного мнения и открытой критики. Политическая власть не
исчерпывает всей власти общества. Она, например, невозможна без назначаемой
администрации, референтов, советников и т.п. Она не обязательно есть
доминирующая власть общества. Примеры обществ, в которых она была и есть на
вторых и третьих ролях, общеизвестны. Если она существует, она может взять
на себя различные функции власти. Главная ее изначальная роль -- укрепление
и охрана правовой ситуации в стране. Она возникает вместе с правовыми
отношениями и правовой формой поведения социальных индивидов. Она немыслима
без социального права.
В ибанском обществе нет политической власти. Есть лишь неполитическая
власть, подделывающаяся под политическую. Зачем нужна эта подделка? Она,
во-первых, есть продукт истории, в которой эта форма власти рождалась как
политическая власть. Во-вторых, она оказалась удобным средством
идеологической обработки населения. В-третьих, ибанским властям на
международной арене приходится иметь дело с политическими властями других
стран, и она при этом хочет выглядеть полноправным партнером. Уберите страны
с политической властью или сведите их до такого состояния, когда Ибанск
может с ними не считаться, как слетит весь политический камуфляж с ибанской
власти. И теоретики будут расписывать свою форму власти как высшую. Политика
здесь действительно отмирает. Но это не есть высшая форма в социальном
прогрессе. Наоборот, здесь общество в социальном отношении опускается рангом
ниже.
Забавное зрелище представляют с этой точки зрения встречи на высшем
уровне, когда встречаются главы политической власти Запада и неполитической
власти Ибанска. Первый не всесилен, ограничен, критикуем. Но он имеет власть
в деле, о котором говорит. Если он выходит за эти рамки, он выходит за
политические рамки. Очевидно, это -- под влиянием дурного примера
собеседника. Второй всесилен, не ограничен, стоит вне критики. Но он не
имеет никакой реальной власти в деле, о котором говорит. Это кажется
странным и неправдоподобным, но это факт. Что бы ни происходило в правящей
группе, он в данной встрече выступает как представитель и глава этой
правящей группы. И его власть определяется не правовыми нормами и общей
правовой ситуацией в стране, которых нет, а исключительно социальными
отношениями внутри группы и положением группы в системе социальных отношений
общества. А что это значит, об этом уже говорилось. Первому можно доверять,
ибо обман ослабляет его собственное положение и положение его братии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143