Общая тенденция к отсутствию стабильности норм
жизни и тенденция властей к преобразованиям может изменить ситуацию так, что
прежние обещания теряют смысл или забываются. Сменят, например, Хряка. Кто
вспомнит о том, что он обещал бесплатный городской транспорт в таком-то году
и удвоенные нормы выдачи жилья? Власть имеет, как правило, ложное
представление о состоянии дел в стране, необходимым элементом которого
является преувеличение хорошего и преуменьшение плохого. Власть в принципе
исключает научный взгляд на свое общество и исходит при этом в своих
намерениях из общих ложных предпосылок. Хряк, например, убежден в успехе
своей кукурузной программы. И попробуйте, растолкуйте ему, что эта затея
обречена на провал в силу самих социальных принципов этого общества!
Ненадежность обещаний властей становится привычной формой
государственной жизни. Властям в глубине души никто не верит. Не верят и они
сами. И принимая решения, это предполагают априори. Неявно, конечно. И,
повторяю, в том, что касается позитивной деятельности. А в том, что касается
негативной деятельности, стоит только дать сигнал. Ломать -- не строить.
Плюс ко всему прочему почти полная безответственность за ход
государственных дел. Присваивая себе все положительное независимо от его
природы, власть строит свою деятельность так, чтобы не нести никакой
ответственности за промахи и недостатки. Внутри власти для этого есть
система круговой поруки. Наказания тут исключение и не такая уж страшная
вещь. Что это за наказание, если первого заместителя министра сделали
начальником главка или вторым заместителем? В крайнем случае находятся козлы
отпущения, на которых сваливают все.
Ибанской власти придают вид добровольно выбираемой населением. В этом
есть грандиозная ложь и глубокая правда. В чем тут ложь, вам хорошо
известно. О каких свободных выборах может идти речь, если кандидаты на
выборные должности отбираются властями, выбирать приходится из одного,
избранные имеют лишь одну функцию -- аплодировать высшим властям, одобрять
все то, что им прикажут свыше. И вместе с тем, ибанская система власти есть
продукт доброй воли населения. Ибанские власти поступают нелепо, сохраняя
надоевшую всем и вызывающую насмешки бутафорию выборов. Им надо бы просто
заставить смотреть на добровольность власти с иной точки зрения.
О СЛАВЕ
По западному радио передали интервью Правдеца. Я человек не тщеславный,
сказал Учитель. Но сейчас я хотел бы быть знаменитым. Я тебя понимаю, сказал
Крикун.
Боже, ты видишь, -- плачу.
Могу на колени встать.
Пошли мне, боже, удачу.
Хочу знаменитым стать.
Ты знаешь, я не тщеславен.
И не корыстолюбив.
Я равнодушен к славе.
Доволен уж тем, что жив.
Мне слава нужна для дела.
Давно я о нем молчу.
В душе моей накипело,
Я в морду им дать хочу.
Мне слава нужна для силы,
Как молоту нужен пар.
Чтоб крепче я им влепил бы,
Чтоб тверже был мой удар.
ПЛАТА И РАСПЛАТА
За блага, которые имеет ибанский народ, надо платить, говорит
Неврастеник. Начальство, например, не хочет выглядеть смешным, глупым,
жестоким, несправедливым. И народ должен считать его серьезным, умным,
добрым, справедливым. И не только считать. Народ должен вести себя так, как
будто начальство на самом деле не смешное, умное, доброе, справедливое и
т.п. Аналогично в отношении оценки всех прочих сторон жизни общества. Вы
заметили, конечно, что каждый ибанец по отдельности поносит наше общество и
наше начальство, а когда они вместе, то восхваляют все наше и готовы в
клочья разорвать хулителей. Тут нет противоречия. В первом случае имеет
место осмысление своей жизни, во втором -- плата за ее достоинства. Плата
вносится публично. Понимание индивидуально и не имеет социальной ценности.
Но это со временем приведет к катастрофическим последствиям, говорит
Журналист. А какое это имеет значение, говорит Неврастеник. Если катастрофа
кратковременно, она воспринимается как случайность. Если она растянута во
времени, она не воспринимается как катастрофа. Недовольные верят только
прорицателям и пророкам, которые всегда несут чушь. А довольные не верят
никому. Не верят даже руководству, которому доверяют полностью. Вера есть
субъективное состояние, а доверие -- общественный договор. А для руководства
всякие предсказания, не соответствующие его сегодняшней демагогии, суть
клевета. В результате тот, кто расплачивается, не знает, что он
расплачивается за чужие грехи. И потому всем на все наплевать.
ЧАС ДЕВЯТЫЙ
Кружку спирта закусил я рукавом.
Дым махорки -- облака под потолком.
И коптилки еле светится огонь.
Тары-тары без конца скулит гармонь.
Мне везет. Со мною есть сегодня ты.
У ребят об этом даже нет мечты.
Пусть скорей дежурный делает отбой.
Потемнее уголок найдем с тобой.
Я шинель свою на землю положу.
В жизни первый раз, люблю тебя, скажу.
А ребята не уснут и будут ждать,
Все потребуют в деталях рассказать.
Тебе утром, говорит она, в полет.
И какой, скажи, пожалуйста, расчет
Мне с тобой напрасно время проводить.
Может, даже будет неча хоронить.
Так что Вы уж извиняйте, лейтенант.
Ждет меня для этой цели интендант.
Для меня к тому же слишком ты хорош.
Жив останешься -- красавицу найдешь.
Лишь под утро я в звено свое вернусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143