Он положил кукол и двинулся вслед за остальными к котлу. Ему передали
доску с дымящейся, мокрой, покрытой странными пятнами курицей. Запах, одн
ако, от нее шел довольно приятный: содержимое ведра, которое выплеснули в
котел, оказалось карри, которое команда другого корабля нашла слишком ос
трым. Шанданьяк вытряхнул курицу из обвисшей кожи с остатками перьев, на
садил ее на щепку и принялся обжаривать над огнем. Несколько пиратов, кот
орым, как видно, полусырое мясо тоже не слишком пришлось по вкусу, последо
вали его примеру, и после того, как все поели и запили сомнительный обед из
рядным количеством бренди, кто-то потребовал, чтобы кукольника официаль
но назначили коком.
Раздались одобрительные крики, и Дэвис, который был среди тех, кто позаим
ствовал у Шанданьяка идею обжаривания курицы, шатаясь, поднялся на ноги.

Ц Встань, кук!
Предпочтя воспринять обращение как уменьшительное от слова “кукольник
”, Шанданьяк не спеша поднялся, правда, без улыбки.
Ц Как тебя зовут, кукольник?
Ц Джон Шанданьяк.
Ц Шанд… что?
Ц Шанданьяк.
В костре треснула доска, подняв маленький сноп искр.
Ц Э, приятель, жизнь слишком коротка для подобных имен. Тебя звать Шэнди.
И поверь мне, для кока это еще весьма увесистое имя, Ц он обернулся к оста
льным пиратам, которые вповалку валялись на песке, словно полегшие на по
ле брани. Ц Знакомьтесь, это Джек Шэнди, Ц сказал он достаточно громко, п
ерекрывая общий гул болтовни. Ц Теперь кок Ц он.
Все, кто разобрал его слова, остались довольны. Скэнк водрузил несъеденн
ую мокрую курицу на треуголку Шанданьяка и заставил его в таком виде осу
шить кружку рома.
После этого вечер для новоиспеченного кока превратился в череду отдель
ных неясных впечатлений. Вот он плещется в воде, вот принимает участие в к
аком-то замысловатом общем танце под музыку, ритм которой задают прибой,
порывы теплого ночного бриза и даже биение его собственного сердца. Позж
е он вырвался наконец из общей кучи, убежал на берег и долгое время бродил
по песчаной полосе между водой и зарослями, обходя костры и шепча: “Джон Ш
анданьяк” Ц снова и снова, поскольку ему вдруг почудилось, что, получив н
овое имя, он вдруг стал забывать старое, здесь, в этом мире смерти, рома и кр
охотных красочных островков. Какое-то время спустя он увидел группку на
гих ребятишек, которые нашли его кукол и заставляли их теперь танцевать
на разные лады. Они не прикасались к марионеткам руками, те отплясывали к
ак бы сами по себе, и каждый гвоздик, забитый в деревянные тельца, светился
в темноте багрово-красным отсветом. В конце концов он осознал, что сидит
на мягком песке и что лежать на нем было бы еще приятнее. Шанданьяк лег и т
олько теперь понял, что треуголка с курицей до сих пор у него на голове. Не
ловким движением руки он скинул ее, случайно угодил рукой в распотрошенн
ую курицу, подскочил, согнулся, и его стошнило. Потом он снова лег и уснул.


Глава 3

Лето 1718 года было нетипичным для пиратской республики на острове Нью-Про
виденс. Обычно карибские пираты большие суда чистили весной, и когда на к
орпусах не оставалось ракушек и водорослей, а прогнившие доски и такелаж
были заменены, трюмы заполнялись провизией, водой и отборной добычей, и к
орабли отплывали на северо-запад, по пути огибая острова Берри и Бимини. Н
еторопливый Гольфстрим нес их к берегам Северной Америки. Губернаторы а
нглийских колоний обычно бывают рады пиратам, приветствуя приток дешев
ых товаров. Карибское море летом превращалось в рассадник малярии, желто
й лихорадки и всяких прочих заболеваний, не говоря уж об ураганах, которы
е бывали особенно яростны именно в это время года, налетая из открытого о
кеана мимо Барбадоса и Кубы на Мексиканский залив, создавая, разрушая, а и
ногда и полностью сметая на своем пути острова.
Однако сейчас стоял июнь, а гавань Нью-Провиденса все еще была переполне
на шлюпами, шхунами и бригантинами, и среди них можно было увидеть даже па
ру трехмачтовых кораблей. Костры по-прежнему чадили перед пестрым лагер
ем из хижин и палаток, а проститутки и скупщики добычи шлялись между матр
осами и высматривали прибывающие корабли. Прошел слух, будто Вудса Родже
рса король Георг назначил губернатором острова, и теперь тот должен был
прибыть со дня на день в сопровождении королевского флота, везя с собой п
омилование тем, кто намеревался навеки отказаться от пиратства, и приказ
обрушить кары, предписанные законом, на всех остальных.
Наиболее распространенное мнение среди обитателей Нью-Провиденс по эт
ому поводу в первые недели жаркого лета можно было свести к единой фразе:
“Поживем Ц увидим”. Некоторые Ц такие, как Филип Дэвис, Ц намеревались
убраться подальше к тому моменту, как Роджерс со своей военной свитой ст
упит на берег острова, а другие Ц главным образом Чарли Вейн со своей ком
андой Ц собирались остаться и дать решительный отпор любым поползнове
ниям непрошеных гостей из-за Атлантики. И все же большинство было настро
ено принять предложение об амнистии и навечно изгнать из своих кошмаров
призрак церемониального серебряного весла, которое нес палач, сопровож
дая осужденных пиратов на виселицу, священника, толпы и последнего узла,
который моряк увидит в своей жизни. В конце концов, уж если жизнь под новым
управлением им не понравится, всегда можно украсть лодку и отправиться
к какому-нибудь другому острову. Две сотни лет назад испанцы предусмотр
ительно позаботились о том, чтобы завезти на эти острова свиней и прочую
живность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115