Он встал в точно такую же позу. Так же по
чесал ухо. Так же уставился в пространство. Что-то накорябал. Рев хохота.
Ц Мой тоже писатель! Ц сказал он. Ц Смотри!
И он поднял блокнот, чтобы все видели. Он нарисовал корову. Вся морда ее бы
ла в крапинку, будто в веснушках. Вне всякого сомнения, насмешка, поскольк
у лицо испещрено веснушками у меня. Под коровой значилось: «Писатель». Он
пронес свой блокнот вокруг всего лотка.
Ц Очень смешно, Ц сказал я. Ц Сальный мексиканский балаган.
Я ненавидел его так, что меня тошнило. Я их всех ненавидел, и одежду на них, и
всё в них я ненавидел. Мы работали до шести часов. Коротышка Нэйлор в цех в
есь день не заглядывал. Когда прозвучал свисток, парни побросали всё, что
держали в руках, и ринулись с настила. Я задержался на несколько минут, под
бирая скатившиеся на пол банки. Я надеялся, что вот в эту минуту появится К
оротышка. Так я трудился минут десять, но никто не пришел на меня посмотре
ть, и я в отвращении снова разбросал все банки по полу.

Одиннадцать

В четверть седьмого я уже шел домой. Солнце заваливалось за большие скла
ды в доках, и по земле протянулись длинные тени. Что за день! Дьявольский д
ень просто! Я шел, беседуя о нем сам с собой, обсуждая его со всех сторон. Я в
сегда так делал: разговаривал с собой громким тяжелым шепотом. Обычно бы
вало весело, потому что у меня на все находились правильные ответы. Но не в
тот вечер. Я ненавидел болботание, клокотавшее у меня во рту. Будто загнан
ный в ловушку шмель гудит. Та часть меня, что обычно давала ответы на мои в
опросы, беспрестанно повторяла: Во псих! Врун чокнутый! Дурак! Осел! Что, ра
з в
жизни правду сказать слабо?? Сам же во всем виноват, поэтому хватит свалив
ать вину на других.
Я пересек школьный двор. Возле железной ограды сама по себе росла пальма.
У корней землю недавно вскопали, и сейчас там росло молоденькое деревце,
которого я раньше не видел. Я остановился на него посмотреть. Рядом торча
ла бронзовая табличка: «Посажено учениками Баннингской Средней Школы н
а Мамин День».
Я сжал пальцами веточку, и мы с деревом пожали друг другу руки.
Ц Привет, Ц сказал я. Ц Тебя тут раньше не было, но как по-твоему Ц кто в
этом виноват?
Маленькое деревце, ростом с меня и не старше годика. Ответило оно милым по
плюхиванием толстых листьев.
Ц Женщины, Ц произнес я. Ц Думаешь, они имеют к этому отношение?
От деревца не донеслось ни слова.
Ц Да. Виноваты в этом женщины. Они поработили мой разум. Они одни в ответе
за то, что со мною сегодня произошло.
Деревце слегка качнулось.
Ц Всех женщин давно пора изничтожить. Положительно изничтожить всех до
единой. Я должен навсегда выкинуть их из головы. Они, и только они, сделали
меня тем, чем являюсь я сегодня.
Сегодня вечером все женщины умрут. Пробил решительный час. Время пришло.
Моя судьба ясна передо мною. Смерть, смерть, смерть всем женщинам сегодня.
Я сказал.
Я снова пожал деревцу руку и перешел через дорогу. Со мною вместе путешес
твовала рыбная вонь Ц тень невидимая, но обоняемая. Она плелась за мною в
верх по лестнице. Едва я зашел в квартиру, вонь расползлась по всем углам.
Стрелой долетела она до ноздрей Моны. Та вышла из спальни с пилочкой для н
огтей, вопросительно глядя на меня.
Ц Ф-фу-у! Ц сказала она. Ц А это еще что такое?
Ц Это я. Это запах честного труда. И что с того? Она зажала нос платком.
Я сказал:
Ц Вероятно, он слишком груб для ноздрей святоши.
Мать была в кухне. Услышала голоса. Дверь распахнулась, и мать вошла в комн
ату. Вонь кинулась на нее, двинула ее по лицу, как лимонный тортик в двухак
тных водевилях. Мать остановилась как вкопанная. Нюхнула воздух, и лицо е
е сжалось. Она попятилась.
Ц Только понюхай его! Ц сказала Мона.
Ц Мне показалось, чем-то пахнет! Ц вымолвила мать.
Ц Мной. Честным трудом. Это запах мужчины. Не для неженок и дилетантов. Эт
о рыба.
Ц Отвратительно, Ц сказала Мона.
Ц Ерунда, Ц ответил я. Ц Кто ты такая, чтобы критиковать этот запах? Ты
Ц монахиня. Женщина. Простая баба. И даже не баба, потому что монахиня. Ты л
ишь полбабы.
Ц Артуро, Ц сказала мать. Ц Давай не будем так разговаривать.
Ц Монахине должен нравиться запах рыбы.
Ц Естественно. Я тебе об этом последние полчаса и твержу.
Руки матери взметнулись к потолку, пальцы задрожали. У нее этот жест всег
да предшествовал слезам. Голос ее треснул, не выдержав, и слезы прорвалис
ь наружу.
Ц Слава Богу! О, слава Богу!
Ц Можно подумать, он имеет к этому отношение. Я сам себе эту работу нашел.
Я атеист. Я отвергаю гипотезу Бога.
Мона фыркнула.
Ц Эк разговорился! Да ты б себе работу не нашел, если б тебе жизнь свою спа
сать пришлось. Тебе ее дядя Фрэнк выбил.
Ц Это ложь, грязная ложь. Я изорвал записку дяди Фрэнка.
Ц Ну еще бы.
Ц Мне наплевать, веришь ты или нет. Кто бы ни ссылался на Непорочное Зача
тие и Воскрешение, он Ц обычный олух, и все верования его Ц под сомнением
.
Молчание.
Ц Я теперь рабочий, Ц сказал я. Ц Принадлежу пролетариату. Я рабочий пи
сатель.
Мона улыбнулась.
Ц Если б ты был просто писателем, от тебя бы пахло гораздо лучше.
Ц Я люблю этот запах, Ц сказал я ей. Ц Я люблю каждую его коннотацию и ка
ждую рамификацию; каждая его вариация и каждая коннотация зачаровывают
меня. Я принадлежу народу.
Она надула губы:
Ц Мамма, ты только послушай его! Употребляет слова, а сам не знает, что они
значат!
Такого замечания стерпеть я не мог. Оно прожгло меня до самой сердцевины.
Она могла высмеивать мои верования и преследовать меня за мою философию
Ц я бы и слова не сказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54