Из кабины были видны огненные сполохи, но
разглядеть вертолет не удавалось. Дирижабль медленно проплыл над тусклым
пламенем костра; пропеллеры встали горизонтально, выравнивая гигантский
корабль.
Сирано осторожно опускал "Парсефаль". Условия для посадки были
идеальными - почти полное безветрие. Сотни сквозных отверстий у основания
стен, окружавших торец Башни, создавали ветровой поток примерно до пяти
узлов - легкий бриз по шкале Бофорта. Такой ветерок не смог бы даже
шевельнуть листву на деревьях, и неопытный аэронавт вряд ли бы обратил на
него внимание. Но Сирано, видимо, понимал, что это слабое дуновение может
прижать огромный дирижабль к стене; виртуозно маневрируя двигателями, он
уравновесил давление ветра на носовую часть "Парсефаля" и продолжал спуск.
Джил не вмешивалась в действия пилота; сейчас в его руках была и
жизнь экипажа, и судьба экспедиции. Скорчившись над пультом управления,
Савиньен де Сирано де Бержерак, поэт и дуэлянт, вел труднейший в своей
жизни поединок. И он не нуждался ни в помощи, ни в сочувствии.
Дирижабль резко сбросил скорость, красный огонек мигнул на панели,
открылся нижний люк. Вниз сбросили стропы, и четыре десятка аэронавтов
скользнули по ним в туманную мглу. Потеряв лишний груз, корабль начал
приподниматься, и Джил приказала выпустить часть водорода. Ей не хотелось
зря расходовать газ, но сейчас не было другой возможности удержать
воздушное судно от немедленного взлета.
С носа и кормы сбросили другие стропы; люди, находившиеся внизу,
повисли на них, пытаясь сбалансировать огромную серебристую сигару. Сирано
медленно подвел "Парсефаль" к стене и выключил моторы; теперь судно
дрейфовало на небольшой высоте.
Двое из наземной команды метнулись к отверстиям, чтобы выяснить
источник ветра. Через минуту они доложили по рации, что эти круглые дыры
действительно порождают воздушный поток, направленный к центру площадки;
он был слаб, но устойчив, и дирижаблю не грозил внезапный удар о стену.
Остальные аэронавты подтащили сброшенные с носа и кормы канаты и, протянув
их сквозь отверстия, закрепили судно. "Парсефаль" завис в двадцати ярдах
от стены.
Джил надеялась, что ветер не изменится - малейший порыв грозил
катастрофой. Удар о стену - и лопасти пропеллеров будут сломаны, моторы
выведены из строя, двигательные отсеки искорежены.
Из среднего люка спустили лестницу. Джил и Пискатор торопливо вышли
из рубки, миновали центральный коридор и спустились вниз. Их ждал доктор
Грейвс с белой сумкой в руках.
Вертолет разбился в тридцати ярдах от купола. Они направились сквозь
туман к тускло мерцавшему огню; подойдя ближе к обломкам, Джил
содрогнулась. Она не могла себе представить Файбраса мертвым...
мужественного, блестящего Файбраса!
Он лежал в нескольких ярдах от пылающего корпуса, на том месте, где
его настиг удар. Почерневшие останки его спутников громоздились в кабине
вертолета.
Грейвс отдал свой фонарь Пискатору и склонился над телом капитана.
Дым смешивался с туманом и темными хлопьями уносился вверх. Тошнотворный
запах горящего бензина и обугленной человеческой плоти ударил в лицо, и
Джил, ощутив мгновенный приступ дурноты, пошатнулась.
- Держите прямо лампу! - резко бросил Грейвс.
Опомнившись, она заставила себя взглянуть на тело: порванная одежда,
кожа обгорела с головы до ног. Но лицо Файбраса почти не было
обезображено; он недолго оставался в пламени. Успел ли он выскочить? Или
взрыв выбросил его из машины?
Джил не могла понять, почему доктор так долго и тщательно осматривает
труп; она хотел уже задать вопрос, как вдруг Грейвс выпрямился и спросил:
- Как вы собираетесь поступить с останками?
- У нас нет пенных пламегасителей, чтобы сбить огонь с вертолета, -
ответила Джил безжизненным голосом, и махнула рукой старшему наземной
команды:
- Петерсон, доставьте тело на борт. Только сначала укройте его.
Остальные пусть идут со мной.
Через несколько минут они стояли перед куполом. В свете направленных
на него прожекторов, он показался Джил похожим на эскимосское иглу.
Внимательно рассмотрев серый колпак, она поняла, что его оболочкой служил
тот же металл, из которого была воздвигнута Башня. Нигде никаких следов
сварки, ни одного шва; казалось, полусферу просто выдули на поверхности,
словно огромный пузырь.
Весь десантный отряд собрался неподалеку от арочного входа в купол;
люди ожидали распоряжений Джил. Лучи света от их фонарей терялись в
похожем на пещеру проходе. Он тянулся ярдов на десять, затем поворачивал,
образуя коридор десятифутовой ширины; свод его находился примерно на такой
же высоте.
Над аркой входа виднелись два горельефа с эмблемами. Вверху -
полукругом - символическая радуга; ниже - полный круг с изломанным крестом
внутри. Джил узнала его - то был египетский анк.
- Радуга символизирует жизнь и воскрешение, - задумчиво произнесла
она.
- Простите, что перебиваю, - вмешался Пискатор. - Крест внутри круга
является еще и астрологическим символом Земли... Правда, тот крест
обычный.
- Ну, а радуга - символ надежды. Если вы помните Ветхий Завет, это
знак Божий избранному народу.
Пискатор взглянул на нее с любопытством.
Джил помолчала, стараясь подавить охвативший ее благоговейный страх,
в тайной надежде, что он останется незамеченным для окружающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148