- Да, - вмешался Пискатор, - но на "Рексе" разглядят нас - и,
конечно, включат радары, чтобы выяснить, кто мы такие.
- Вы правы, - поддержала его Джил. - Думаю, они легко сообразят, что
дирижабль могли построить только в Пароландо.
- Все может быть. Посмотрим. К тому времени, когда подойдет
"Минерва", мы будем уже за северными горами. Вряд ли оттуда нам удастся
связаться с Грейстоком; следовательно, новости мы узнаем лишь после
возвращения.
Выражение лица Файбраса всем показалось странным - будто он
сомневался, что "Парсефаль" вернется.
Солнце опустилось за горизонт, но его отблески еще долго освещали
плывущие в вышине облака. Наконец, наступила ночь, сквозь туманную пелену
засверкали звезды. Прежде чем уйти в свою каюту, Джил обменялась
несколькими словами с Анной Обреновой. Маленькая женщина держалась
приветливо, но в поведении ее сквозила какая-то скованность. Может быть,
она расстроена тем, как Файбрас распределил должности?
Джил прошла по длинному проходу в хвостовой отсек - выпить кофе и
поболтать с членами команды. Там был и Барри Торн. Он тоже показался ей
несколько взволнованным и еще более молчаливым, чем обычно. Джил подумала,
что он, наверно, переживает свою размолвку с Обреновой. Впрочем, причина
могла заключаться и в другом.
Неожиданно ей вспомнился их громкий разговор - скорее даже, спор - на
неведомом языке. Хорошо бы расспросить его, но страх признаться в том, что
она подслушивала, останавливал Джил. Правда, если сказать, что она
случайно шла мимо (именно так все и было!) и услышала несколько фраз...
Можно ли считать подслушанным разговор, в котором не понятно ни слова?
Джил добралась до своей каюты, рухнула на койку и провалилась в сон.
В два часа пополудни ее разбудил свисток, раздавшийся по внутренней связи.
Она прошла в рубку управления сменить Метцинга, второго помощника. Он
немного постоял рядом, рассказывая о своих полетах на "ЛЦ-1", потом ушел.
Вахта начиналась спокойно. Атмосферные условия были нормальными, и она
вполне могла полагаться на опыт сидевшего у штурвала Пискатора. Японец
включил автоматическое управление, но продолжал внимательно следить за
показаниями приборов.
В стороне работали радист и оператор радиолокатора.
- Мы достигнем гор около двадцати трех часов, - заметила Джил.
Пискатор поинтересовался, правда ли, что этот северный хребет, как
рассказывал Джо Миллер, достигает двадцати тысяч футов? Вряд ли гигант мог
точно определить их высоту - он не сильно разбирался в метрической и
английской системах.
- Попадем туда и все узнаем, - ответила она.
- Интересно, выпустят ли нас обратно таинственные обитатели Башни, -
продолжал рассуждать японец. - Впрочем, позволят ли они нам вообще
проникнуть туда?
На этот вопрос можно было ответить так же, как и на предыдущий. Джил
промолчала.
- И если нам это удастся, - не унимался Пискатор, - получим ли мы
возможность осмотреть их загадочную обитель?
Джил закурила сигарету. Она была сейчас совершенно спокойна,
предчувствуя, что с приближением к горам и к тайне, которую они охраняли,
ей вряд ли удастся сохранить душевное равновесие.
Пискатор улыбнулся, в его черных глазах сверкнул огонек.
- Вы никогда не допускали мысли, что на борту может оказаться
кто-нибудь из Них?
От неожиданности Джил подавилась дымом. Откашлявшись, она хрипло
спросила:
- Как это пришло вам в голову?
- Они вполне способны заслать на "Парсефаль" своих агентов.
- И что же натолкнуло вас на эту мысль?
- Это лишь мое предположение, не больше... но вполне допустимо, что
за нами следят.
- Я полагаю, это не только предположение. Что вас побудило так
думать? Признайтесь мне, Пискатор!
- Ничего конкретного... ничего, кроме праздных размышлений.
- Возможно, ваши праздные размышления касаются какой-то личности?
Кого же?
- Если даже и так, то называть ее было бы совершенно неблагоразумно.
Вы хотите, чтобы я ткнул пальцем в кого-то... скорее всего - в совершенно
невинного человека?
- А меня вы не подозреваете?
- Нужно быть последним глупцом для этого. Я просто размышляю вслух.
Прискорбная привычка, от которой не мешало бы избавиться.
- Что-то я не припомню за вами обыкновения думать вслух.
Джил прекратила разговор, понимая, что он ничего не прибавит к
сказанному. Остаток дежурства она пыталась обдумать слова Пискатора и
привести все в какую-то систему. В конце концов, голова у нее разболелась,
и она в совершеннейшем изнеможении отправилась спать. Может быть, он
все-таки имел в виду ее?
Ближе к полуночи показались северные горы. В своем прогнозе Джил
ошиблась лишь на две минуты. Хребет был скрыт облаками, но радары
обрисовали его очертания - сплошная горная цепь, окружающая море. Файбрас,
узнав ее истинную высоту, громко выругался.
- Тридцать две тысячи футов! Выше Эвереста!
Все выглядели озабоченными. Дирижабль не мог подняться выше тридцати
тысяч, и Файбрас страшился даже такой высоты - в этом случае давление в
газовых камерах приближалось к критическому, срабатывали аварийные клапаны
и начиналась утечка водорода.
Капитан остерегался максимальных высот и по другой причине. Если
судно неожиданно попадет там в поток теплого воздуха, объем водорода
увеличится. Правда, это создаст большую подъемную силу, но также будет
грозить безопасности полета. "Парсефаль" стремительно взовьется вверх;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148