Ему было только два года, а тут воскресали
дети старше пяти лет. Может быть, малютки находятся где-то в другом месте,
в другом мире? Но если бы даже он очутился здесь, разве могли они
встретиться? А если бы встретились, то что тогда? Представьте, он - уже
взрослый человек и совершенно забыл о ней. Она для него чужая... И один
Бог знает, что бы из него вышло. За эти годы он мог превратиться в
каннибала или индейца... который не знает ни слова на английском и не
умеет вести себя за столом.
- Так мог сказать Марк Твен, - усмехнулась Джил, - но не его жена.
Сирано тоже усмехнулся.
- Да, она этого не говорила. Я пересказал на свой лад. Но, кроме
неожиданной смерти малыша, было много другого. Сейчас я не виню Клеменса.
Он - писатель, витающий в мире своих фантазий, а это часто уводит от
действительности. Я и сам таков. В тот роковой день он не заметил, что с
мальчика упало одеяльце, и он открыт ледяному ветру. Сэм машинально правил
лошадьми, что везли их сани, и пребывал в стране своего воображения...
Оливия же уверена, что дело не в рассеянности. Он никогда не думал и не
заботился о малыше. Еще до его рождения он мечтал о дочерях. Странная
прихоть для мужчины, не правда ли?
- Что ж, эта прихоть делает ему честь, - живо отозвалась Джил. - Но
справедливости ради замечу, что стремление иметь детей всего лишь
невропатологическое средство от одиночества. Однако в нем, по крайней
мере, нет ненавистного мужского шовинизма...
- Вы должны понять, - перебил ее Сирано, - что Оливия не осознала
полностью все то, что случилось с ней на Земле. Во всяком случае, так она
утверждает. Я же думаю, что она стыдится своего прошлого и потому скрывает
его в самых глубоких тайниках души. Здесь она стала почти наркоманкой...
Жвачка Сновидений, вы понимаете... Жвачка возвращала ее в мир естественных
чувств... И в результате любовь к Клеменсу превратилась в ненависть.
- Она еще не отказалась от наркотиков?
- Отказалась. Теперь Жвачка только выводит ее из равновесия.
Чудовищный опыт! У нее и сейчас бывают страшные и фантастические
галлюцинации.
- С наркотиками лучше покончить, - заметила Джил, - но только по
своей воле. Хотя...
- Да?
Джил поджала губы.
- Мне не подобает быть слишком суровым критиком. У меня была гуру -
прекрасная, умнейшая и лучшая женщина из всех, кого я знала - но и она не
могла меня удержать от стремления к... - Джил вздрогнула. - Лучше не
вспоминать; слишком все это было страшно, нет - даже чудовищно. Вот почему
я не могу никого и ни за что осуждать. А вдруг меня снова потянет к
Жвачке? Я не верю проповедникам Церкви Второго Шанса, которые утверждают,
что она абсолютно безопасна. Я вообще не верю людям, признающим истиной
только собственные религиозные убеждения и не уважающим чужих.
- Я был вольнодумцем, либертином, как мы себя называли, но сейчас -
не знаю... - задумчиво произнес Сирано. - Возможно, Бог все-таки
существует. Ведь кто-то должен нести ответственность за этот мир?
- На сей счет имеется множество гипотез, - ответила Джил. - Не
сомневаюсь, что вы уже обо всех наслышаны.
- Да, им нет конца, - согласился Сирано. - Но я надеюсь услышать от
вас новую.

15
В разговор вмешались подошедшие гости. Джил замолчала, отошла в
сторону, высматривая новых собеседников. Все коктейли и вечеринки - что на
Земле, что в Мире Реки - похожи друг на друга: в гаме музыки и чужих
разговоров болтаешь то с одним, то с другим, пока не обойдешь всех; если
же наткнешься на интересного собеседника, то приходится идти на всякие
ухищрения, чтобы поговорить с ним без помех.
В молодости на таких вечеринках Джил зачастую кем-то увлекалась.
Правда, это чаще происходило под хмельком или в легком дурмане от травки,
когда легко поддаешься обаянию ума или красивой внешности. Похмелье
кончалось, наступало разочарование.
Вокруг нее все были молоды - в этом мире все выглядели
двадцатипятилетними. На самом деле, ей уже шестьдесят один, а некоторым -
за сто тридцать. Самым юным - не меньше тридцати шести.
Если верно, что с возрастом приходит мудрость, то это качество должно
было проявиться здесь во всем блеске. Правда, на Земле данный постулат не
подтвердился. Трудно не ощущать воздействия жизненного опыта, однако
многие ухитрялись воспользоваться им лишь в минимальной степени. Кое-кто
из стариков, которых она знавала, обитал в том же мире безусловных
рефлексов, что и пятнадцатилетние подростки.
Можно было рассчитывать, что в долине Реки люди, наконец, осознают
благо жизненного опыта. Но беспощадный стресс смерти и воскрешения словно
рассек логические связи сознания.
Именно поэтому никто не ожидал увидеть здесь ТАКУЮ загробную жизнь.
Ни одна из религий не предсказывала ни подобного места, ни подобных
обстоятельств; впрочем, они обычно не вдавались в детали описания рая или
преисподней. Тем не менее, многие люди на Земле утверждали, что хорошо
представляют себе загробный мир.
Очевидно, как планета Реки, так и воскрешения из мертвых не относятся
к миру сверхъестественного. Все, или почти все, можно объяснить с точки
зрения физических, а не метафизических законов. Однако люди опять
неукротимо стремились к созданию новых религий или преобразованию старых.
В этих новых верованиях отсутствовали эсхатологические идеи
воскрешения или бессмертия в том виде, в каком они провозглашались в
религиях Запада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148