62
Прошло трое суток.
Они похоронили погибших в море. Их тела, завернутые, словно
египетские мумии, в белые полотнища, скользнули одно за другим вниз через
отверстия в стене. Джил стояла в густом тумане, наблюдая, как исчезают
белые коконы, и тщетно пытаясь уловить всплеск. Страх смерти терзал ее
душу.
Смерть опять стала неотвратимой реальностью, неотъемлемой частью
бытия. Надежда на вечную жизнь покинула мир. Здесь, в этом мрачном и
таинственном месте, смерть витала незримой тенью и ужасала не меньше
холода, сырых ветров и вздымающихся темных туч. Джил отошла на несколько
шагов в сторону, и туман сразу поглотил фигуры и голоса ее спутников. Она
даже не слышала звука собственных шагов.
Подойдя к отверстию в стене и просунув туда плечи, она прислушалась.
Ни звука; даже рев морских волн у подножия Башни не долетал сюда. Здесь
все было далеким, даже то, что находилось на расстоянии вытянутой руки.
Пустыня, настоящая пустыня! Отсюда нужно бежать - бежать, чтобы вновь
обрести себя.
Но Пискатор не вернулся. Она полагала, что японец застрял там не по
своей воле: он или мертв, или тяжело ранен, или захвачен в плен. В любом
случае они не в силах ему помочь и недельное ожидание лишено смысла. Джил
объявила команде, что они улетают в конце пятого дня.
Люди приняли это известие с явным облегчением. Страх и неуверенность
терзали их, нервы были натянуты до предела. Четырехчасовую вахту у купола
пришлось сократить до двух часов. У некоторых начались галлюцинации, они
видели в тумане тени, слышали чьи-то голоса. Один из стражей даже поднял
стрельбу, утверждая, что из тумана на него надвигалась огромная фигура.
При первом осмотре судна на нем не нашли ни бомб, ни передатчика.
Опасаясь ошибки, Джил приказала повторить поиск. К тому же, ей хотелось
занять людей делом. На этот раз осмотрели и наружную поверхность корпуса,
проверили все, просветив фонарями каждый квадратный фут от носа до кормы.
Торн еще до отлета мог припрятать взрывчатку внутри наполненной газом
оболочки. Для ее проверки требовалось выпустить водород, запасы которого
пополнить здесь было невозможно. Ну, а пока не обнаружен передатчик, надо
было продолжать поиски. Конечно, Торн, находившийся в медицинском отсеке
под неусыпным наблюдением, не мог сейчас до него добраться; однако лучше
исключить любые неожиданности.
Джил тревожилась и по другому поводу.
- Сэм расстроится, когда узнает, что с моря нельзя попасть в Башню, -
сказала она Сирано. - Но, допустим, кто-то из его людей проберется наверх
и сумеет преодолеть коридор. А дальше... дальше с ним может произойти то
же, что и с Пискатором.
- Вполне возможно, - хмуро ответил Сирано. Он любил японца не меньше
Файбраса.
- Скажите, Файбрас ничего не говорил вам о лазере, установленном на
"Марке Твене"?
- А-а! - оживился Сирано. - Как же я мог забыть! Лазер! Конечно,
Файбрас рассказывал мне про это чудо. Вы думаете, он способен пробить
стены Башни?
- Не знаю. Этот металл обладает фантастической прочностью... Но надо
попробовать.
Француз опять впал в уныние.
- А как быть с горючим? Мы не можем лететь к Клеменсу за лазером и
потом возвращаться сюда. В этом случае нам не хватит топлива на обратный
путь в Пароландо.
- Надо забрать у Сэма лазер, потом отправиться за горючим в Пароландо
и подготовить новую экспедицию.
- Большая потеря времени. К тому же, есть еще одно обстоятельство:
упрямец Клеменс может не отдать нам лазер.
- У меня даже мысли об этом не возникает, - медленно сказала Джил. -
Похоже, другого способа проникнуть в Башню не существует.
- Вы совершенно правы. Но вы рассуждаете логически, а Клеменс иногда
не в ладах с логикой. Хорошо, поживем - увидим.
Захваченная новой идеей, Джил решила не тратить время в бесплодном
ожидании Пискатора. Если японец ранен или захвачен в плен живыми
существами или роботами, они ничем не могут ему помочь; для этого, как
минимум, требовалось проникнуть в Башню. Или получить какую-то
принципиально новую информацию.
С этой мыслью Джил, в сопровождении Сирано, направилась в медицинский
отсек, чтобы допросить Торна. Канадец сидел в постели; его левая нога была
прикована цепью к металлическому стояку. При виде посетителей он не
проронил ни слова. Джил тоже молчала, внимательно разглядывая его. Торн
прикрыл глаза; лицо его выражало странную смесь непримиримого упорства и
покорности судьбе. Люцифер был повержен, но не утратил ни гордости, ни
силы духа.
Джил обратилась к нему:
- Не хотите ли вы объяснить свои действия?
Торн молчал.
- Нам известно, что вы подложили бомбу в вертолет. Вы убийца, Торн.
Файбрас, Обренова и их спутники погибли при взрыве.
Он широко раскрыл глаза, но выражение лица не изменилось. Слабая
улыбка - скорее, только намек на улыбку - скользнула по его губам. Или ей
только почудилось?
- Вы обвиняетесь в преднамеренном убийстве, и я обязана отдать приказ
о вашем расстреле. Однако мы хотим избежать ошибки. Вы можете признаться
или привести любые доводы в свою защиту.
Он смотрел на нее неотрывно, тяжелым и холодным взглядом.
- Конечно, вы знаете о шариках... крохотных черных шариках? Мы нашли
их у Файбраса и Обреновой.
В его глазах мелькнул страх. Или только волнение? Он побледнел,
мучительная гримаса исказила лицо.
- В вашем мозгу тоже есть такой шарик?
Торн выругался и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148