Она сказала мягко:
- Увидишь, мой дорогой... увидишь. Имей терпение. Каллаган выругался про себя.
Корина включила двигатель, выехала на шоссе, свернула налево и погнала машину в сторону Истбурна. Поездка не заняла много времени. Она остановила автомобиль на Пэвэнси Роуд, в четверти мили от домиков бывшей морской таможни. Припарковала автомобиль в тени кустов, у левой обочины. Обошла вокруг, открыла дверцу, сунула ключ в карман Каллагана.
- Пошли, Слим, - сказала она, - надо привести тебя в порядок. У меня домик поблизости. Попробуй поверить мне еще раз.
На этот раз ему удалось улыбнуться.
- Я не против второй попытки, когда это меня устраивает, -сказал он. — Не стану утверждать, что мне это доставляет особое удовольствие, и все же я готов рискнуть.
С помощью Корины он выбрался из машины. Каждый шаг его отдавался болью. Корина взяла его под руку. Они медленно двинулись по тропинке в сторону моря; свернули направо к маленькому, стоящему в отдалении домику.
Было около трех, когда Каллаган проснулся. Продолжая лежать, он попытался восстановить в памяти события прошедшего дня. Когда это ему удалось, он открыл глаза.
Корина сидела в кресле и наблюдала за ним. Рядом на маленьком столике находились кофейник, сахарница и две чашки. Заметив, что он проснулся, Корина налила чашку крепкого черного кофе, добавила в нее две чайные ложки сахарного песку, пододвинула столик вплотную к постели. Каллаган принял чашку дрожащей рукой, сделал несколько глотков. Корина вернулась на свое место.
Выпив кофе, Каллаган присел на кровать, огляделся вокруг себя. Его разорванная, покрытая кровью одежда валялась в углу.
- Ну и что теперь? - спросил он.
Корина улыбнулась. Улыбка показалась Каллагану вымученной и усталой.
- Послушай, Слим, - сказала она. - Не торопись осудить меня. Донелли не доверял мне. Он начал подозревать меня с того самого момента, когда ты впервые появился в клубе. Донелли знал, что я веду двойную игру. Мне надо было что-то предпринять, чтобы вернуть его доверие. Это было совсем не просто, Слим. Поэтому я позвонила ему, сообщила о твоих планах и посоветовала задать тебе хорошую трепку. Попросила сделать это для меня. Сочинила небольшую историю о том, как я люблю его, как невыносима для меня сама мысль, что он может плохо думать обо мне. Это сработало. Он снова поверил мне. И теперь все будет в порядке. Донелли сделает все, что я хочу.
- Ах ты, милая маленькая шалунишка, - прохрипел Каллаган. - Мое маленькое сердечко...
- Я понимаю, что ты ненавидишь меня. Каллаган усмехнулся.
- Ненависть, - это не то слово, моя радость, - сообщил он. -Расскажи мне, мое сокровище, как же ты собиралась помочь мне? В чем заключалась твоя великая идея?
- Узнаешь, Слим, - прошептала Корина. - Уже скоро. - Она подошла к нему вплотную, стала на колени рядом с кроватью, посмотрела ему в глаза.
Каллаган хмыкнул.
- Надо же быть такой идиоткой, - заметил он. - Хотелось бы мне найти необходимые слова, чтобы выразить, как мне тебя жаль.
Корина в гневе вскочила на ноги.
- Тебе меня жаль? - крикнула она. - Это еще почему? Кому нужна твоя жалость?
- Да, пожалуй, моей жалости будет недостаточно, - согласился Каллаган, - потому что ты из породы классических идиотов, которые не знают, где у них право, где лево. Любой деревенский кретин рядом с тобой покажется профессором университета. Твой любезный Донелли прибрал тебя к рукам и водит на веревочке со дня вашей первой встречи. Как же он, наверное, смеялся, когда заставил тебя поверить, что женится на тебе.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
- Что ты мелешь? - прошептала она, - свихнулся после вчерашнего? Донелли женился на мне. Он любил меня.
- Чушь собачья, - сказал Каллаган спокойно. - Он никогда не любил тебя. Если он вообще любил какую-то женщину, то эта сомнительная честь выпала на долю твоей сестры Виолы.
Из горла Корины снова вырвалось шипение.
- Что ты хочешь этим сказать, дурак? - спросила она резким воспаленным голосом. - Ты, недоумок несчастный, олух царя небесного. Что ты имеешь в виду?
Каллаган искоса посмотрел на нее. Заплывший глаз, лицо, покрытое ссадинами и шрамами, придавали его выражению комический характер. Казалось, он подсматривал за своей собеседницей.
Он повторил равнодушно:
- Он никого никогда не любил. Он не мог. Он сделан из другого теста. Единственной женщиной, которая, может быть, была способна подвигнуть его на подобное чувство, была Виола. Не ты... - Он усмехнулся. - Держу пари, что с самого начала его единственной целью была Виола.
- Ложь, - крикнула Корина. - Он даже никогда не встречался с ней. Он ни разу не говорил с ней. Он любил меня.
- Чушь, - отрезал Каллаган. - К твоему сведению, он даже не Донелли. Он - Шэрфэм, муж Виолы. Донелли погиб в Италии.
- О господи!.. - сказала Корина шепотом. - Ты хочешь заставить меня поверить в это в отместку за... Но это неправда. Этого не может быть.
- Пусть так. Скажи мне, есть у Донелли, у человека, которого ты считаешь Донелли, родимое пятно у левой подмышки?
Она кивнула.
- Тогда он Шэрфэм. Руперт Шэрфэм... Муж Виолы.
Он взглянул на нее. Глаза Корины блуждали по комнате. Он больше не занимал се. Она походила на сумасшедшую.
- Он - Шэрфэм, - продолжал Каллаган. - Только он все перевернул с ног на голову. Когда их самолет был сбит над Италией, это он, Шэрфэм, получил тяжелые повреждения; это у Шэрфэма были сломаны нос и челюсть. Это на лице Шэрфэма была сделана пластическая операция итальянским хирургом в лагере для военнопленных. Там он получил письмо от Виолы, сообщавшее неприятную новость. Выяснилось, что, выйдя замуж, Виола утратила все права на наследство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73