Сначала они чувствовали себя неловко, работая вместе. Однако за нескольк
о месяцев, в течение которых им пришлось трудиться бок о бок, они стали дру
г друга уважать, и работа пошла хорошо. Джеймсу пришло в голову, что рассуж
дения Верити по поводу его дурной репутации в какой-то мере справедливы.
То, что он держится ото всех на расстоянии, в самом деле только увеличивал
о враждебность по отношению к нему. Но Верити, казалось, не понимала, что о
н сторонится всех не по своей воле. Это было необходимо.
Джеймс пригнулся, входя под арку двора, потом остановился разогнуть спин
у. Все мышцы чертовски болели, и было похоже, что завтра утром он не сможет
пошевельнуться. Джеймс открыл тяжелую дубовую дверь большого холла и за
стонал от усилия, которое для этого пришлось приложить. Боже, он стареет. С
ейчас лучше всего было бы лечь в горячую ванну. Может быть, у Верити есть к
акое-нибудь травяное средство, чтобы снять напряжение мышц спины, плеч и
бедер?
Перед тем как пройти к лестнице, ведущей в его башню, Джеймс захотел просм
отреть почту. Он ждал письмо от Вулфа относительно увеличенного паровог
о цилиндра, а также новый номер «Эдинбургского обозрения». Он бы взял все
это с собой наверх и спокойно почитал, лежа в горячей ванне.
В библиотеке он подошел к письменному столу, на котором миссис Трегелли
всегда оставляла для него дневную почту. Посреди стола лежал толстый кож
аный кошелек. Что за черт? Джеймс поднял кошелек. Он был тяжелый. Джеймс от
одвинул кожаный ремешок, закрывающий кошелек, и увидел внутри много золо
тых монет. Намного больше ста фунтов, может быть, фунтов двести. От волнени
я Джеймса охватила дрожь. Рядом с кошельком лежала сложенная и запечатан
ная записка. Джеймс взял ее осторожно, как будто она могла обжечь ему паль
цы. Он был в ужасе от того, что ему предстояло прочесть. Горло у него сразу п
ересохло, так что он едва мог сглотнуть, дыхание стало неровным. Джеймс до
лго смотрел на пергамент, прежде чем собрался с духом и сломал печать.
Еще один сложенный листок выпал оттуда и лег на стол. Джеймс не обратил на
него внимания: его глаза бегали по короткой записке, нацарапанной тонким
и каракулями.
Я забираю свою жену домой. Вы найдете кошелек с фунтами ,
возмещающими Ваши затраты в ноябре прошлого года ,
и некоторую дополнительную сумму за Ваши хлопоты. Прилагаю ор
игинал купчей. Давайте считать эту сделку потерявшей юридическую силу. С
ожалею о доставленном беспокойстве.
С уважением , Гилберт Расселл.
Джеймс чувствовал себя так, будто огромный кулак ударил его в живот и выб
ил из него весь воздух. Он не мог вздохнуть. Не мог двинуться с места. Мог то
лько смотреть на слова, написанные на странице, читать их снова и снова, ка
к будто, если прочесть еще раз, смысл их изменится.
«Я забираю свою жену домой». Джеймс рассматривал, как написан
о каждое слово, как чернильные линии расширяются в одном месте и утончаю
тся до размера волоса в другом.
Он смотрел и смотрел до тех пор, пока огромный ком отчаяния не начал подни
маться у него в животе и пробираться выше, сначала к груди, потом к горлу.
Ц Нет... Ц Это прозвучало чуть громче, чем сиплый шепот, почти как стон. Ц
Нет. Нет. Нет.
Она уехала. Верити уехала.
Пальцы Джеймса медленно сжали хрустящий пергамент. Он огляделся и почув
ствовал себя потерянным, сбитым с толку. Так он чувствовал себя только по
сле провалов в памяти.
Верити уехала. Эта мысль сверлила его мозг. Уехала. Расселл забрал ее домо
й.
Но ведь ее дом здесь. Она здесь дома так же, как и Джеймс. Как она могла уехат
ь? Как он будет дальше жить без нее?
Джеймс крепко закрыл глаза, борясь с болью. Страдание и отчаяние грозили
захлестнуть его. Эти несколько чернильных строк проделали огромную бре
шь в его душе, оставили его высохшим, пустым и мертвым внутри.
Он не имел права любить ее, не должен был позволять себе влюбиться в нее. Н
о он полюбил ее, а она уехала.
Джеймсу захотелось умереть.
Ц Нет!
Он смял пергамент в маленький шарик и швырнул на пол. Схватил мешочек с де
ньгами и изо всех сил запустил его в противоположную стену. Кошелек заде
л китайскую вазу, и та с оглушительным грохотом упала под дождем золотых
соверенов.
Ц Милорд!
На шум пришла миссис Трегелли. О Господи, он сейчас не был готов никого вид
еть.
Ц Милорд...
Джеймс глубоко вздохнул и сосредоточился на гневе, бушующем у него в гру
ди. Гнев был ему понятен. Джеймс знал, как с ним обращаться. Он знал, как его
использовать. Он знал, как в гневе находить убежище. Джеймс проверил его, п
риманил и смаковал до тех пор, пока гнев не превратился в чистую, подлинну
ю, всепоглощающую ярость.
Джеймс обернулся и оказался лицом к лицу со своей доброй экономкой. Неук
ротимая ярость в его глазах заставила ее на шаг отступить.
Ц Что, черт побери, здесь произошло, пока меня не было дома?
Его рык отражался от толстых стен и сотрясал воздух своим грохотом.
Миссис Трегелли слегка вздрогнула, но не отвела глаз.
Ц Она уехала, милорд.
Эти слова полоснули его как бритва.
Ц Я знаю, что она уехала, черт побери! Ц вскричал Джеймс. Ц Как это произо
шло?
Ц Она уехала с тем молодым человеком, мистером Расселлом. Она сказала, чт
о он... ее муж. Она была очень расстроена, милорд.
Ц Боже правый! Он увез ее силой? Он...
Ц Нет, милорд. Она спокойно пошла с ним, взяла все свои вещи. На это было жу
тко смотреть. Гонетта и повариха рыдали так, что сердце разрывалось, а мал
енький Дейви повис у нее на шее и умолял остаться. Бедному Томасу пришлос
ь оттаскивать от нее мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100