Население небольшого портового города Портиджа, расположенного
в верхней оконечности Залива Пальца, промышляло в основном рыболовством, а
прочие обитатели Тэгаса занимались земледелием и скотоводством. Постоянные
набеги троллей из Туманных гор, привлекаемых сюда продуктами земледелия, а
также овцами и прочим скотом пастухов, означали, что лорд Даван, как и
Рерик Талинийский, нуждался в союзе с таким военачальником, как Эрвин
Боруинский.
И наконец, сторону Боруина приняла провинция Бросенгэ, расположенная
в месте выхода пролива Эреля в Мир-Руан. Побережье Бросенгэ, изрезанное
глубокими заливами и болотистыми дельтами рек, занимали зеленые
плодородные равнины, которые в удалении от моря сменялись лесистыми
возвышенностями и горами. Как и Тэгас, провинция Бросенгэ граничила с
Туманными горами, а потому подвергалась набегам троллей. Однако, в отличие
от Тэгаса и Талини, эта провинция процветала и являлась центром нескольких
могущественных гильдий. Ее глубокие заливы служили прекрасным убежищем для
судов торговцев, контрабандистов и пиратов - всех их с одинаковым радушием
принимали капитаны портов, которые не обнаруживали особой разборчивости,
покуда гости могли платить за швартовку и стоянку.
Лисандр Марко, герцог Бросенский, имел общую границу с Аванилом, где
находилась столица империи Ануир - и потому, насколько понимал Эдан, его
союз с Боруином объяснялся ничем иным, как беспринципностью. Он легко мог
собрать армию своих и наемных воинов для отражения грабительских набегов
троллей, и ему не приходилось бояться налетов гоблинов или разбойничьих
шаек, поскольку провинция лежала далеко к югу от Туразора и Пяти Пиков и
была отделена от них Боруином, Тэгасом и Аванилом.
Нет, думал Эдан, Марко вступил в союз с Боруином не из страха перед
лордом Эрвином. В этом союзе он увидел возможность навредить своему
сопернику, лорду Киру Эвану, герцогу Аванилскому. Все преследовали свои
личные выгоды, думал Эдан, и Эрвин использовал каждого для достижения
своей собственной цели. Были даны обещания, заключены сделки, выплачены
дани - когда подобные "дани" получают обычные представители торгового
сословия, они почему-то называются взятками, подумал Эдан - и в результате
Эрвин надежно сплотил провинции всего Западного побережья под своим
знаменем.
Все это произошло в течение того года, который они провели при дворе
принца Филерэна в Туаривеле - года, который показался им неделей или около
того; и никто не предполагал, что принц Микаэл может вновь объявиться.
Никто, кроме лорда Тиерана, который держал это в тайне до благополучного
возвращения Микаэла в Ануир из желания самолично убедиться в его
благополучном возвращении. Лорд Эрвин давно объявил о смерти принца и
разослал гонцов во все концы империи с целью распространить это известие и
объявить о его вступлении в должность регента.
Талини и Тэгас официально поддержали лорда Эрвина с самого начала,
каковое обстоятельство заставило Эдана недоумевать, просто ли они почуяли,
куда ветер дует и стояли на страже своих личных интересов или же
предварительно получили какие-то сведения о планах эрцгерцога. В любом
случае они первыми признали его притязания законными. Впоследствии к ним
присоединилась провинция Бросенгэ, но не раньше чем Аван отказался
поддержать лорда Эрвина, усомнившись в его праве на должность регента и
высказавшись за лорда Тиерана и императрицу. Барон Димедский тоже объявил
о своей поддержке лорда Тиерана и императрицы, но не раньше чем сказал
свое слово Кир Аванилский. Барон Харт Дим, чьи владения граничили с
Аванилом, хотел посмотреть, какую сторону примет влиятельнейший герцог
Аванилский.
И так по всей империи, каждая провинция и каждый правитель тянули до
последнего, прежде чем заявить о своей лояльности либо лорду Тиерану, либо
Эрвину Боруинскому, поскольку никто не хотел спешить с официальными
признанием той или другой стороны.
Однако именно на это делал ставку лорд Тиеран, понимавший, что таким
образом он выигрывает время - время для того, чтобы юный император мог
вернуться и занять свое законное место на Железном Троне империи Ануир. И
ему требовалось выиграть как можно больше времени, поскольку он не знал,
когда именно вернутся Микаэл и Эдан. Лорд Тиеран знал о странном течение
времени в эльфийских владениях и знал, что оно совершенно непредсказуемо.
Для Микаэла и Эдана может пройти всего несколько дней, когда для него и
остальных обитателей человеческого мира могут пройти недели, месяцы или
даже годы.
Должно быть, отцу было чрезвычайно трудно, подумал Эдан, использовать
политическую ситуацию в стране самым выгодным образом - покуда это было в
его силах - сознавая при этом, что самое сильное оружие, которое можно
обратить против лорда Эрвина, он не может открыть. Если бы он объявил о
том, что Микаэл, живой и здоровый, находится в Туаривеле, Эрвин и его
сторонники могли бы предпринять шаги, препятствующие возвращению принца, и
позаботиться о том, чтобы он не вернулся из Эльфинвуда живым.
Вероятно, все это время отец жил в страшном напряжении, подумал Эдан.
И конечно, оно не прошло для него бесследно. Он умер два года назад, когда
Эдан находился в военном походе вместе с императором. И в сущности, со
времени их возвращения в Ануир военные походы не прекращались.
Восемь лет, подумал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137