Однако большинство их было
обречено на разочарование. Хотя время от времени чистокровные аристократы
женились на простолюдинках, вырождение знатных родов не поощрялось в
свете. Молодые представители ануирской аристократии заключали брачные
союзы по решению своих семей, зачастую в самом раннем возрасте.
Однако многим это не мешало волочиться за девушками из низших
сословий, большинство которых были более чем рады услужить им. Они знали,
что даже если эта связь не закончится браком, их дети - если таковые
появятся - будут чистокровными и со временем обнаружат способности отца,
пусть и не столь явно выраженные. Именно поэтому многие отцы
аристократических семейств строго настаивали своих сыновей тому, как
следует вести себя со случайными подругами, упирая на необходимость
прерывать любовный акт в критический момент, чтобы избежать нежелательной
беременности. Однако это не всегда получалось, и в тех случаях, когда в
результате подобных связей на свет появлялись незаконнорожденные, их часто
брали на службу в семейство отца, а в редких случаях даже признавали.
Поэтому многие девушки из простонародья не останавливались ни перед чем,
чтобы соблазнить чистокровного аристократа.
Однако для Эдана все это было не так просто, как для других. Он завел
много новых знакомств, но настоящих друзей в действительности не нашел.
Отчасти это объяснялось его природной молчаливостью. Он не умел собирать
вокруг себя людей, как Вэсил, и всегда чувствовал себя неловко с
девушками, особенно привлекательными. Кроме того он был сыном лорда
Тиерана, и девушки, которые непринужденно кокетничали с молодыми виконтами
и баронетами, начинали держаться с Эданом по-другому, когда узнавали, кто
он. Даже в кругу молодых аристократов Эдан всегда чувствовал определенную
почтительную отчужденность товарищей.
Причину этого он понял не сразу. Как будущий королевский камергер и
друг и доверенное лицо юного принца, для окружающих он практически являлся
членом королевской семьи. Никто никогда не вступал с ним в спор - разве
что в самой мягкой манере; и скоро Эдан понял, что это объясняется его
происхождением и положением при дворе. Он никогда не был уверен, что
окружающие говорят ему то, что думают на самом деле. Все же он не обращал
на это особого внимания. Он наслаждался обществом новых товарищей и
находил их дискуссии весьма увлекательными. Поддерживая это знакомство, он
чувствовал себя отчаянно безрассудным.
Теперь, всего несколько месяцев спустя, он неожиданно осознал, что
прежде не имел ни малейшего понятия о том, что такое истинное
безрассудство. Этому, безусловно, его научила Лэра. Эдан сомневался, что
когда-нибудь впредь милое личико или изящная талия смогут привести его в
такое смятение. А безрассудство, которое он обнаружил, последовав за
Микаэлом, было непростительным. Обычно они отправлялись на соколиную охоту
в сопровождении отряда вооруженных всадников из королевской охраны, даже
если и оставались в относительной близости от Сихарроу. А Эдан не только
не позаботился о том, чтобы собрать такой отряд - хотя именно это он и
должен был сделать вместо того, чтобы развлекаться с Лэрой - но еще и
позволил нетерпеливому принцу уехать одному, а затем усугубил его
проступок, отправившись вслед без сопровождения и забыв свой меч в
конюшне. Не то чтобы меч особенно пригодился ему. Но если бы он
незамедлительно собрал вооруженный отряд и последовал за Микаэлом,
возможно, ничего этого не случилось бы.
Просто ли он потерял всякую способность соображать после случая с
Лэрой или был слишком поглощен мыслями о вопросах, могущих возникнуть
вследствие этого - таких как, почему он позволил принцу уехать одному и
чем сам он занимался в это время? В любом случае Эдан вел себя глупо, и
даже опасность, таящаяся в его связи с Лэрой, теперь казалась ничтожной в
сравнении с той опасностью, какой они подвергались сейчас. И до сих пор
нельзя было сказать определенно, какой оборот примут дела.
Хотя Гильвейн со своими эльфами спас их от гоблинов и как будто не
собирался причинить им вред, они теперь направлялись в Туаривель,
расположенный на северной окраине Эльфинвуда, даже дальше от Сихарроу, чем
Туразор. И несмотря на видимую доброжелательность Гильвейна, как только
они прибудут в Туаривель, решать их участь будет принц Филерэн.
Эдан надеялся, что если Хэлин действительно вознесся при Дейсмааре и
стал богом, он сейчас охраняет их. Но если правы фаталисты, Эдану с
Микаэлом остается полагаться только лишь на себя. Однако, как говорится, в
рукопашной схватке нет атеистов, и попав гоблинам в плен, Эдан обнаружил,
что может превосходить набожностью самого патриарха, когда его жизни
угрожает опасность. Одно дело сомневаться в вере и объявлять добродетелью
уверенность в собственных силах в уютной безопасной атмосфере таверны. И
совсем другое дело - в Эльфинвуде; и сейчас Эдан неожиданно осознал, что
страстно желает положиться на некую силу, превосходящую его собственную.
Гильвейн оставил их на минуту, чтобы посовещаться с эльфами, которые
уже закончили снимать оружие и доспехи с убитых гоблинов. Микаэл наблюдал
за ними с интересом. Он никогда не видел эльфов прежде. Собственно говоря,
и Эдан тоже. Конечно, это было больше, чем просто новые впечатления.
Одежда эльфов отличалась от одеяния мага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137