Если же они победят, все будет оплачено за счет побежденных
народов, а это вряд ли добавит им популярности в империи.
Даже его отец начинал уставать от войны. Для Эрвина всегда главным
смыслом жизни было острое чувство опасности, когда он возглавлял войска,
идущие в бой. Он многие часы тратил на совещания со своими
военачальниками, обсуждая стратегию и тактику, планируя новые кампании и
постоянно запрашивая новые сведения о том, что происходит на границах. Все
гарнизоны регулярно подвергались осмотру и заново укреплялись каждую
весну. Он так часто сетовал на необязательность гоблинов в отношении
выполнения всех пунктов их союзничества, сто Дервин мог бы при желании
наизусть зацитировать все его бесконечные монологи. Сколько же еще это
будет продолжаться?
При условии значительных побед на уровне захвата и использования
западной Алами или если гильдии не прекратят их финансировать, война могла
затянуться на многие годы. Это продлится в течение всей их жизни, думал
Дервин, до смерти уставший от всего этого.
Однажды, всего лишь однажды он поднял вопрос о мирных переговорах.
Его отец немедленно впал в такую ярость, что Дервин больше не смел
касаться этой запретной темы. Тем не менее это казалось единственной
разумной альтернативой. При условии, что Микаэл согласится на такой
вариант. А зная Микаэла... ну, а знал ли он его на самом деле? Микаэл не
притворно заботился о своем народе. Тогда он мог бы пойти на переговоры и
подписать соглашение, по которому Боруин, Тэгас, Талини и Бросенгэ
получали право сформировать отдельную империю, но ведь Микаэл никогда не
отказывался от выполнения задуманного. Значит, это будет продолжаться все
дальше и дальше и дальше... - Мой господин, прибыл чародей и почтительно
испрашивает аудиенции, - объявил дворецкий, входя в залу.
- Пусть войдет, - мрачно проворчал Эрвин, жестом показывая слугам,
что можно убрать посуду.
- Может, у него будет парочка хороших новостей. Для разнообразия.
Через мгновение появился Калладор, медленно передвигаясь через залу.
Дервин совершенно не представлял себе, сколько Калладору лет, но выглядел
он ужасно старым. В детстве Дервин ужасно боялся его, потому что каждый
раз, когда ему случалось напроказничать, нянька пугала его Калладором,
который может непослушных мальчиков превратить в ящериц, сделать немыми и
вообще "насыпать им соли на хвост". Последнее звучало не совсем понятно,
но все же от подобного обещания становилось неуютно. Подобные яркие
впечатления, вынесенные из раннего детства, забываются с большим трудом, и
теперь Дервин заерзал в кресле при виде приближающегося чародея.
Калладор был лыс как яйцо и такой тощий, что казалось его может
сломать пополам дуновение легкого ветерка. У него не было ни бровей, ни
усов, ни бороды, что являлось следствием какой-то ужасной болезни,
перенесенной им много лет назад. От этой болезни пострадал также его
голос, звучащий теперь хрипло и с каким-то замогильным оттенком. Вероятнее
всего, он мог бы запросто избавиться от этих последствий, если бы
собственная наружность хоть сколько-нибудь беспокоила его. Это равнодушие
к своему облику сказалось и на одежде, которая состояла из грязных
лохмотий, сшитых столетья назад из грубой шерсти. Дервин поморщился,
надеясь, что чародей не подойдет слишком близко. От него разило чесноком и
запахом немытой плоти. Отец Дервина, судя по всему, разделял
аристократическую чувствительность к запахам, так как заговорил с чародеем
прежде, чем тот успел приблизиться на расстояние с дюжину ярдов.
- Какие новости, Калладор? - резко вопросил он.
Чародей остановился, опираясь на свой посох, и окинул пристальным
взглядом всех присутствующих за столом.
- Я принес привет от нашего верного друга из Имперского Керна, -
ответил он.
Дервин округлил глаза и перевел взгляд с чародея на отца.
- У нас есть осведомитель во дворце Ануира? - изумленно спросил он.
Эрвин улыбнулся.
- Это случилось совсем недавно. И потребовало значительных усилий и
некоторого времени.
- И ты ничего мне не сказал?
Его отец пожал плечами.
- В этом не было особой необходимости, - произнес он. Затем, будто
внезапно осознав, что унизил своего собственного сына в глазах
присутствующих, добавил:
- Кроме того, я не был вполне уверен в надежности этого источника.
Особенно, если принять во внимание... - конец фразы повис в воздухе.
- Ну, что там за донесение?
- У меня нет никакого донесения, господин, - ответствовал Калладор.
- Как обычно, один наш общий друг желает поговорить с вами наедине, -
и он многозначительно посмотрел в сторону Дервина.
- Кажется, мне пора, - неловко забормотал Дервин, отодвигая кресло и
собираясь уходить.
- С вашего позволения, отец...
- Нет, останься, - прервал его Эрвин, жестом веля занять ему свое
место. Затем он повернулся к Калладору.
- Продолжай. У меня нет секретов от моего сына.
У тебя есть секреты даже от самого себя, подумал Дервин, но опять
промолчал и снова уселся в кресло. Он был заинтригован до предела.
Чародей пожал плечами, затем вытянул посох и медленно очертил на полу
окружность примерно девяти футов в диаметре. Точнее было трудно
определить, так как посох не оставил никакого следа на каменном полу.
Несмотря на это, чародей определенно знал, где проходят границы
окружности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137