Оба
усиленно пробивали себе дорогу, чтобы наконец встретиться.
Рядом не было ни одного всадника, никого, кто смог бы его защитить.
Эдан получил мощнейший удар, расколовший щит почти на треть. Эдан швырнул
щит в гоблина и сбил противника с ног. Он выхватил меч и прикончил его, и
тут же обернулся, чтобы отразить нападение людоеда. Брызжа слюной, гадкая
тварь размахивала огромной дубиной, утыканной шипами, и Эдан понял, что
одного удара будет вполне достаточно.
Он швырнул свой бесполезный щит в людоеда, а затем схватил меч обеими
руками, и размахивая им как цепом, принялся рубить все вокруг себя. Враги
все подступали, и он отчаянно пытался углядеть подходящий щит. Он зарубил
несколько гоблинов и одного нолла, затем вступил в схватку с наемником, у
которого был вполне подходящий щит. Он нанес врагу удар, стараясь все же
не повредить вожделенный щит, затем отразил удар наемника мечом, а после
со всей силы пнул его в пах. Тот согнулся пополам, и Эдан добил наемника и
забрал его щит. Затем он выпрямился и огляделся в поисках Микаэла.
И он увидел его. Микаэл сражался с Горгоном. Сам высокого роста,
рядом с Горгоном он казался карликом. По его движениям Эдан понял, что
Микаэл охвачен Божественным Гневом. Его наследственная способность
позволяла ему пользоваться чудовищной силой, превращавшей его в
смертоносное орудие, но Горгон был в три раза выше его ростом, а его меч
раза в два был длиннее меча Микаэла. Микаэл яростно сражался, но Рейзен
был полон не меньшей ярости, и Эдан видел, что Микаэл постепенно отступает
под градом ударов, почти превративших его щит в обломки.
Эдан поспешно справился еще с тремя врагами и был уже ярдах в десяти
от императора. И тут он увидел, что Микаэл остался без щита. Эдан завертел
мечом над головой, пытаясь прорубить себе путь сквозь охрану Горгона.
А затем случилось нечто немыслимое. Не веря своим глазам, Эдан
увидел, как Горгон нанес удар ужасающей силы, который Микаэл отразил
мечом, и... меч раскололся пополам. Клинок врага обрушился на его руку.
- Нет! - вскричал Эдан, из последних сил пробиваясь к императору.
Но он уже понял, что слишком поздно. Из рану Микаэла хлестала кровь.
Следующий удар Рейзена вышиб его из седла. Эдан добрался до них как раз в
тот момент, когда Горгон спешился и занес меч для последнего удара и
последующей кражи крови. В это мгновенье Микаэл с трудом поднялся на
колени и оперся о землю ладонью уцелевшей руки. Земля и камни полетели с
того места, где он прижал эту ладонь, отдавая тверди все свои силы и лишая
Рейзена триумфально кражи крови.
С воплем ярости Горгон опустил меч и рассек Микаэла пополам.
Эдан обезумел. Дико закричав, он напал на Горгона, но тот стоял
словно каменная стена. Эдан отскочил назад и упал, а Горгон вновь занес
меч, чтобы прикончить его. Раз уж у него не получилось совершить кражу
крови императора, то по крайней мере он хотел компенсировать это, убив
Лорда Верховного Камергера.
Меч упал, и Эдан успел откатиться в последний миг. Меч ударил в землю
с такой силой, что Эдан ощутил силу удара. Он пытался отскочить, но Горгон
уже снова заносил меч. Однако финальный удар так и не последовал.
Внезапный сильный порыв ветра чуть не сбил Эдана с ног, и сверху
опустилось воронкообразное облако, которое обволокло его со всех сторон,
укрывая и защищая. В воздухе раздался новый звук, поглотивший шум
сражения. Звук множества труб смешался с пронзительным высоким кличем
эльфов.
Как в битве при горе Дейсмаар, они прибыли, чтобы поддержать ануирцев
в решающий момент битвы, когда казалось, что все уже потеряно. И они
яростно схватились с войском Горгона. Рейзен все пытался устоять на своих
кривых ногах сатира, но облако опустилось на Эдана, оберегая его, и он
снова ощутил головокружение, прежде чем его тело растаяло, превратившись в
ветер, поднимавший его высоко в воздух над полем битвы.
- Гильвейн!
- Сильванна никогда не простит мне, если я дам тебе умереть, -
ответил эльф.
- Лучше брось меня. Микаэл погиб. Горгон убил его. Все потеряно.
Лучше бы я погиб вместе с ним.
- Не все еще потеряно, - отвечал эльфийский маг.
- Ты должен жить. Теперь тебе предстоит управлять всей империей. Ты
должен спасти все, что возможно, от разрухи, и восстановить уничтоженное.
Ты обязан жить, Эдан, ради жены и детей, и ради друзей, которые любят
тебя, и ради тех, кто в тебе нуждается. Я сочувствую твоему горю и твоей
скорби, и мне жаль, что мы не подоспели раньше. Но жизнь продолжается. Так
должно быть. Хоть это и больно.
Внизу под ними войска Горгона терпели поражение. Ануирцы прижимали их
к обсидиановым стенам крепости, но сами были вымотаны и радовались
неожиданной помощи эльфов, расправлявшихся с чудовищами. Осадные орудия
были разрушены, и осада была невозможной. Башни пылали пожаром. С первого
взгляда создавалось впечатление, что от армии уцелело не больше половины.
Поле боя так густо было усеяно трупами, что невозможно стало разглядеть
землю.
Все было кончено. Император погиб, и его армия не желала продолжать
бой без него.
- Это больно, Гильвейн. Больнее, чем я мог бы выразить словами. И я
так устал...
- Спи, друг мой. Боль пройдет. Все проходит в свое время. Спи, -
ветер даст тебе отдых...

Эпилог
Канун Дня Поминовения. Зимнее солнцестояние. Самая длинная ночь в
году. Воистину, именно в такую ночь надо оплакивать погибших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137