И захлопотала в стенно
м шкафу. Ему пижаму на ночь ищет, себе рубашку. И не счесть, в который это уже
раз на сон грядущий стало нехорошо в желудке.
Мэри обернулась и увидела, какое у него сделалось лицо.
Ц Что еще? Ц спросила она.
Ц Так. Ничего.
Она пересекла комнату (топ-топ-топ-топ, и все; поневоле вспомнишь, какой пр
остор для ходьбы в заповеднике). Подала мятую пижаму и сказала:
Ц По-моему, Олаф так и не сунул ее в чистку. Хотя он тут ни при чем. Деиониза
тор не работает. Олаф оставил записку, что вызвал техника. Но сам знаешь, к
ак они тянут с починкой.
Ц Было бы время Ц сам починил бы, Ц сказал он. И понюхал пижаму. Ц Сигме
н великий! Это же сколько у нас чистка не работает?
Ц С твоего отъезда, Ц сказала она.
Ц Ну, и пот вонючий у этого Олафа! Ц сказал он. Ц Будто он постоянно насм
ерть запуган. И не диво. Старикан Ольвегссен меня стращает так, что ого-го!

Мэри залилась краской.
Ц Только и знаю, что молюсь, чтобы ты перестал говорить непристойности,
Ц сказала она. Ц Когда ты наконец оставишь эту привычку и поймешь, что в
падаешь в антиистиннизм? Разве не знаешь, что…
Ц Знаю, Ц даже не дослушал он. Ц Каждый раз, когда я произношу имя Впере
дника всуе, я тем самым чуть оттягиваю благой Конец времен. Ну, и что?
Мэри попятилась, так громко он это сказал, да еще с издевочкой.
Ц Как то есть «ну, и что»? Ц ушам не веря, отозвалась она. Ц Хэл, но ты же не
взаправду…
Ц Ясно, что не взаправду, Ц сказал он со вздохом. Ц Конечно, не взаправд
у. Разве можно? Просто ум за разум заходит от твоих постоянных упреков.
Ц Впередник говорил: «Не проходи мимо. Непременно укажи брату своему на
его антиистиннизм».
Ц Я тебе не брат. Я тебе муж, Ц сказал он. Ц Хоть уже миллион раз и нынче в
се отдал бы, только бы перестать им быть!
И где та назидательность, где неприступность? Глаза у Мэри налились слез
ами, губы задрожали, подбородок затрясся.
Ц Ради Сигмена! Ц сказал он. Ц Только не реви.
Ц А что же мне остается делать, если мой собственный муж, плоть моя, кровь
моя, соединенная со мной Госуцерквством истиннизма, осыпает меня прокля
тиями? Меня, ни в чем не повинную!
Ц Ни в чем. Кроме того, что норовишь подставить меня АХ'у при каждом переп
авшем случае, Ц сказал он, отвернулся и взялся за расстановку откидной к
ровати.
Ц Наверняка все постельное белье провоняло Олафом и его бабищей жирной
, Ц сказал он.
Подхватил простыню, нюхнул и чуть на стену не полез. Сорвал простыни, сорв
ал наволочки, швырнул на пол. И свою пижаму следом.
Ц На ВМ! В чем есть, в том и залягу. Жена называется! Почему соседей не попр
осила, чтобы они в свою чистку сунули?
Ц Сам знаешь, почему, Ц сказала она. Ц Денег нет им платить за их чистку.
Была бы у тебя СН неприглядней Ц могли бы себе позволить.
Ц Откуда ей быть неприглядней, когда ты стучишь АХ'у, стоит мне хоть на во
т полстолечко проштрафиться?
Ц Нашел виноватую! Ц гневно сказала она. Ц Хороша бы я была сигменитка,
если бы врала доброму авве и говорила, что ты заслуживаешь лучшей СН! Я жит
ь не смогла бы, зная, что на мне такой антиистиннизм в глазах у Впередника!
Чуть к АХ'у войдешь, Сигмен со стены так смотрит, что внутри все горит, он ка
ждую мысль мою читает. Ни за что! А тебе стыд и позор меня на это подбивать!

Ц Иди ты на ВМ! Ц сказал он. И пошел в то самое.
Там в тесноте разделся и влез под душ на все положенные тридцать секунд. П
овернулся под обдув и стоял, пока не обсох. Потом так взялся чистить зубы,
будто норовил выскоблить каждое не то словечко, которое ляпнул. Как всег
да, накатила стыдуха за все, что наговорил. А следом и страх: ох, и расколетс
я перед АХ'ом Мэри, ох, и расколется после он сам, ох, и заварится потом! Не ис
ключено, что выведут такую СН, что вообще каюк. Бюджетец, и так-то тощеньки
й, вовсе лопнет. И придется лезть в долги, как никогда не лез, не говоря уже о
том, что ВМ ему будет, а не повышение при ближайшей переаттестации.
С тем оделся и вышел из того самого. Чуть Мэри с ног не сбил по ее пути туда.
Увидев, что он одет, как на выход, она остановилась и сказала:
Ц Ах вот оно что, вот почему ты белье на пол побросал! Хэл, не смей даже дум
ать!
Ц Еще как посмею! Ц сказал он. Ц Не стану спать в Олафовом поту!
Ц Хэл, прошу тебя, Ц сказала она. Ц Не произноси больше этого слова. Ты ж
е знаешь, я не выношу пошлостей.
Ц Извини, пожалуйста, Ц сказал он. Ц Хоть по-исландски заставь меня это
дело называть, хоть по-еврейски, а на любом языке смысл все равно один: мер
зкое человеческое выделение, то есть пот.
Мэри заткнула уши пальцами, опрометью кинулась в то самое, да еще и дверью
за собой грохнула.
Он вытянулся на тощем матрасишке и закрыл локтем глаза от света. Через пя
ть минут услышал, как дверь открылась (пора бы петли смазать, так даже смаз
очку прикупить ни у них, ни у семейства Олафа Маркониса свободных денег н
ет). А если его СН завалится, Марконисы того гляди подадут на переезд в дру
гую пука. И если им подыщут, тогда запросто могут подселить на пересменку
какую-нибудь в упор несносную парочку, не приведи, из только-только выско
чивших в спецы высшего разряда.
«Ох, Сигмен! Ц подумалось. Ц На кой мне не в радость то, что есть? На кой мне
никак не приладиться к порядку вещей? На кой мне навязано столько от Обра
тника? Подсказал бы ты мне!»
А тут и Мэри опять подала голос, мостясь в кровати рядом с ним.
Ц Хэл, ты зря нацелился на этот небуверняк.
Ц Какой еще небуверняк? Ц сказал он, хотя отлично знал, о чем речь.
Ц Сон в дневной одежде.
Ц А что, нельзя?
Ц Хэл, ты же прекрасно знаешь, что нельзя, Ц , сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60